Доля моя долюшка

Дунул ветер перемен,
Прямо в нас.
И от боли камень стен,
Душ не спас.

Превратилась песня в хрип,
Горло сорвано,
Под ногами ветки скрип,
Она сломана.

В небе синем облака,
Как лебёдушки.
Ветра злого их рука,
Гонит в солнышко.

Непутёвою моей,
Тропой-долюшкой,
Пройду быстро средь людей,
Жизни полюшком.

Дунул ветер перемен,
Я осип.
И не греет крови вен,
Песни хрип...
Марковцев Ю.

Потихонечку, полегонечку,
Всё приладится, всё получится.
Солнце свет даря, жизни полюшку,
Обогреет дней, мою улицу.

И дождёмся мы — наконец и нам,
Праздник мир пошлёт, наградив за труд.
Бог позволит стать, явью добрым снам,
А печали все, в прошлый день уйдут.

Не случится Рай, просто мир добрей,
И светлее став, в нём и к нам чуть-чуть,
Тем поможет нам, средь суетных дней,
Средь земных дорог, найти к счастью путь.

Нам не надо ведь, всё и задарма,
Мы живём трудом, не ждём милости...

Помутнело небо синее,
Солнце скрыла тучи мгла.
Называл тебя богиней я,
А ты прочь, с другим ушла.

Жрёт печаль-кручина поедом,
В небо рвусь я, но без крыл.
В своём теле Богом-Господом,
Как все люди создан был.

И из злой ко мне дней долюшки,
Не сбежать, не улететь.
До конца испив в ней горюшко,
Должен жить им и терпеть.

И весь болью я изломанный,
И живу, и не живу.
Сном кошмарным уснул словно и,
В нём остался наяву.

Помутнело небо синее,
Солнце скрыла тучи мгла.
Наступило...

В жизни моей полюшке,
Словно сорняки,
Душит мою долюшку,
Боль кручин тоски.

Коль не справлюсь с нею,
Сгину-пропаду.
Духом ослабею,
В счастье не дойду.

Надо распрямиться,
И жить веселей.
Грусть-печаль боится,
Бодрости людей.

С каждым днём всё глубже,
Корни тоски злой.
Всё сильнее душит,
Боль её рукой.

Но я ей не сдамся,
Соберусь с душой.
Слабости коварство,
Не пущу в мир мой...
Марковцев Ю.

До донышка, до донышка,
До донышка, до дна.
Я выпит, а дней долюшка,
А жизнь всего одна.

В ней каждое мгновение,
Всего лишь раз и в нём.
В одном лишь направлении,
Вперёд всегда идём.

Живём души масштабом,
По ценностей шкале.
И личность, что есть в каждом,
В единственном числе.

Мы все неповторимы,
И миру все нужны.
Все, не напрасно в нём мы,
Когда-то рождены.

Но жизни поле-полюшко,
Пройти не хватит сил.
Тем кто до дна, до донышка,
Судьбою выпит был...
Марковцев Ю.

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...

…звук возбуждённый неволей
завёл музыканта в экстаз
в смычке скрипача став долей
и слезой его грустных глаз…

…слеза сливается с долей
падает как не в первый раз
в полёте явившись той волей
последний бедняге дав шанс…

…струна извивает «шансоний»
в страданьях рождает романс
в пульсе любимых мелодий
особенно танцующим вальс…

…сцена без всяких пародий
букет всегда рядом из роз
для происшедших историй
связанных с горечью слёз…

…слеза срывается с горем
при луне при сиянии...

1
Меж тем, Читатель, вероятно,
уж догадался, чрез сюжет
( звучащий, в общем-то, занятно ),
что женской доли, в нём, всё нет…,
хотя, пора б…- Ведь героиня,
в сей повести, почти богиня
( А как иначе, не точь-в-точь? )
и плюс к тому ж - Кирилы дочь…,
но мы, о ней, и то - в прологе,
сказали несколько лишь слов,
а посему: и цикл стихов
( Да и о ней ли, в эпилоге? ),
настало время посвятить,
чтоб тем сюжет обогатить!
2
В эпоху, из событий данных,
что перед нами, в сих стихах...

1
Луна июльская сияла,
а ночь совсем тиха была,
но ветерка душа дышала…
и думкой, изредка, влекла…,
где, временами, лёгкий шорох,
создав кручин шумящих ворох,
по саду пробегал всему...
и пробуждал от спячки тьму,
что облекала властной сенью,
испуг красавицы младой,
кто, столь известною тропой,
ступая, словно лёгкой тенью,
приблизилась, в урочный час,
к свидания месту…, ждал где, спас!
2
Ещё никто не появился…,
но тут, из-за беседки, вдруг,
пред ней Дубровский очутился...

Чтоб вести рассказ спокойно
Спросим мудрецов достойно:
Кто же тайны нам покажет?
Кто нам о Таро расскажет?

Слышим голос мы Степана:
«Всё пошло ведь от цыгана»,
«Нет», - сказала Степанида, -
Это всё из Атлантиды!»

Говорит друид нам Рота:
«Карты все от бога Тота,
Чтоб себе прибавить веса,
Дал он их жрецу Гермесу!»

Да, история не сладость,
Говорить о ней не в радость.
Даже то, что было былью
Всё давно покрылось пылью.

Мы ж арканы вам покажем,
Об Иване всё расскажем,
Не по...