До горизонта

Морфием небо твое ползет
сквозь горизонт
моих мыслей.

Туман твой спадает на руки
пшеничной пыльцой.

Ни звука,
ни шороха
в долине вечных любовников
зрелой весны.

Плесни
дождем
по обезвоженным макам
губ,
лицо окропи в сапфиры речные.

В воде,
до самого дна,
знаки,
символы,
словно злаки,
прорастают в мечты
о тебе.

Круг
замкнулся.
Личина
желания обнажена.

«Крот делает нору.
Орёл летит выше гор.
Кроту тепло в норе.
Орлу холодно перед рассветом.
Но летит до счастья, родные мои!»
Агни Йога. Листы сада Мории. Зов.



Здесь мягко, безопасно и тепло

Ещё, ещё – подальше вгрызться в землю.
Здесь мягко, безопасно и тепло.
Налево ход. Пожалуй, здесь подремлем.
И есть наполнить чем своё нутро.

А наверху мне холодно и страшно.
Со всех сторон движенье, суета,
тоннель без стен привычных, пустота.
Зачем мне это всё, лишь пища – важно,
и...

Когда идешь по краю чувств,
и кругом беспроглядная, демоническая ночь
распускает соцветия остроглазых звезд,
сознание поглощает мертвую тишину
жадными порциями,
и ощущения сливаются в черный фон
воздушного плаща,
ничто - становится всем,
а все теряет свое первостепенное значение,
и истина кажется такой легкой и близкой,
что слова утрачивают смысловые направления
и разбегаются вместе со взглядом
по ароматным хвойным силуэтам.

Одиночество меняет полярность
и образует...

Небо, солнце, крики чаек,
Корабли плывут вдали…
Падал ас подбитый в море —
Антуан Экзюпери.

Волны, брызги, пена, ветер,
Круглый горизонт свободы…
И с пылающим мотором
Самолет ныряет в воду.

Будет праздник и победа,
Будут целовать, любя…
Будут песни, всё здесь будет —
Целый мир, но без тебя.





88-летний Хорст Рипперт - бывший пилот "Люфтваффе" - утверждает, что сбил самолет Антуана де Сент-Экзюпери 31 июля 1944 года. Как известно, в тот день Экзюпери, служивший в ВВС...

Надеть трико и тапки в якорях,
Почти все знать о пиве и пельменях.
Потертости разгладить на коленях
И стать одним из тысячей нерях.

В субботу, как обычно, домино,
Слыть средь двора сведущим в этом мире.
Затем, в сороковаттовом сортире
Втихую пить дешевое вино.

Настанет час и спрос придет в твой дом,
А слов для оправданий не найдется.
Перед судом небес предстать придется
В трико, дешевых тапках и с ведром.

Но если тебя манит горизонт
И жизнь окончить жалко на диване,
Всегда...

Он шел, глядел себе под ноги
И пыль ботинком поднимал
Шёл, а навстречу по дороге
Ему навстречу - шла Она.

Она как будто бы летела
И взглядом - далеко вперёд
Она любви, тепла хотела
И твердо верила – найдёт.

Вот встретились! И...разминулись...
Он в пыль смотрел, она же - вдаль
Не задержались, не споткнулись,
Не пересёкся взгляд... А жаль...

За горизонтом растерялись
Пошли искать мечты свои,
А на песке следы остались
Несостоявшейся любви...

Так сотни, тыщи половинок
Идут...

А я сегодня ночью буду страстно каяться. Агни-Йога

«…Окно, во тьму открытое, приносит ночные голоса.
Но зов любви приносит ответ Возлюбленного…»
Агни-Йога. Листы сада Мори. Зов.

Окно, открытое во тьму ночного города, -
привычный антураж из звуков и огней.
Сливаются за горизонтом жизней борозды,
будь ты король иль миром изгнанный плебей.

Химера-город, алчно в окна проникающий,
у одиночеств отнимающий мечту.
А я сегодня ночью буду страстно каяться,
отгородив портьерой эту...

Бледно-фиолетовое небо,
Бурый месяц, голубой осот.
Волны ржи, торжественно и немо,
Катятся за хмурый горизонт.

Поздний вечер опускает плечи
На покос, в осоки на лугах.
Тёплый ветер раздувает свечи
Первых звёзд в высоких облаках.

Я не художник
И никогда не стану им.
И маслом на холсте
Мне не писать картин.
Картины создаю
Устами,
Рисуя мысли свои
Стихами.
Представь…
Ты видишь море,
Вечернюю зарю,
И легкий бриз на берег
Нагоняет пенную волну.
За горизонт уходит солнце,
Алым цветом небо освещая.
И кто-то зажигает звезды…
Одна… А вот другая…
И ты идешь
По белому песку,
Развеять, желая,
Набежавшую тоску.
Бросаешь взгляд на море.
Вдруг замечаешь вдалеке
Красивый парус,
Бегущий по волне.
И в груди...

Нас море примчало к земле одичалой
В убогие кровы, к недолгому сну,
А ветер крепчал, и над морем звучало,
И было тревожно смотреть в глубину.

Больным и усталым - нам было завидно,
Что где-то в морях веселилась гроза,
А ночь, как блудница, смотрела бесстыдно
На темные лица, в больные глаза.

Мы с ветром боролись и, брови нахмуря,
Во мраке с трудом различали тропу...
И вот, как посол нарастающей бури,
Пророческий голос ударил в толпу.

Мгновенным зигзагом на каменной круче...