До дальней зведы

Ещё иду с душой израненной,
Судьбой жестокой изувечен.
Не представлял я утром ранним,
Каким он будет, жизни вечер!

Я погружаюсь вновь в страдания.
Никто не может мне помочь.
К концу идёт дорога дальняя.
И очи мне закроет ночь.

Совсем не то мечталось в младости,
С весёлой, глупой кутерьмой!
…Но были ведь и будут радости!
Продлись подольше, вечер мой!
26 октября 2010 г.

Ни Фидий, ни Роден, ни Донателло
Нерукотворных статуй не воздвигли;
Ни серый диабаз, ни мрамор белый
Озвучить не способны фигли-мигли.

Из бронзы не отлить контраста Блока,
Кудрявость мысли пушкинского ямба,
И бесполезной видится морокой
Попытка обездвижить дифирамбы.

Скульптура хороша, но слово дышит:
Барковым изгаляется безбожно,
Стучит метаморфозами по крыше,
Буянит грубо лирикой острожной.

Все звуки, как тела, искрятся жизнью –
Шалят ватагой дерзких скоморохов,
И если не...

За все красивые слова
И яркие детали
Папаню критики едва
Вконец не задолбали.

Критиковать во все года
Поэта каждый волен,
И потому поэт всегда
Гоним и обездолен.

Но это,в общем,суета,
Другая вещь похуже:
На то поэт и сирота,
Что даром всем не нужен.

Вот и сынишка--оглоед
И пубертат противный:
Уже ему шестнадцать лет,
Уже репродуктивный.

Папане он для красоты
И типа назиданья
Сказал:чуть-чуть,и гений ты,
Посмертно это званье,

Ты проходил бы иногда
Проверку организму...

Это стадное чувство толпы,
В безнаказанность дикая вера,
До последней низводит черты,
Чтобы зло сотвор'ять без предела.

Буйство тупости вдруг плесканёт,
И толпа всё сметёт стервен'ело,
И не каждый в тот миг сознаёт,
Что его загоняют умело.

Всё, что гадкое есть в глубине,
Прикрываясь толпой, повылазит.
И в дальнейшем, спокойно вполне,
Твою душу испачкает грязью.

В гадкой зависти к счастью других,
Изведёшь себя злобною местью.
Не займёшь тем веселья у них,
И не будешь ты...

Защищают толстенные рамы
От осколков замёрзшей луны-
Все системы у жизни исправны,
Но хронометр главный шалит...

И согласно инструкции точной-
Я спускаюсь наощупь с крыльца
Ту механику выправить ночью,
Чтоб не вышло худого конца!

Только шаг вот немного замедлю,
Потому что я с ходу всерьёз
Приложился о стылую землю-
Заглядевшись на рожицы звёзд...

Тень унылая тащится сзади
Пожалев,что связалась с таким...
Уж откуда не ждал я засады-
Первый снег был обязан идти!

Тополя...

С разбитым сердцем не играют в прятки,
С больной душой не говорят о счастье,
Вчера был ты, а завтра будет кто-то,
Кто снимет с сердца траурное платье,
И воскресив погибшие надежды,
Он о любви слова мне скажет ночью,
А утром он уйдет и все признанья
Безмолвно превратятся в многоточие,
И не сотрет обиды отпечаток
С души моей луч солнца утром ранним
А завтра будет также как сегодня
А ты останешься лишь светом дальним....

Среди зарниц, что сны тревожат
Твоих касаюсь облаков.
Я стал на зеркало похожий,
Как отраженная любовь.
И в притяженье судеб дальних
Во взглядах нежных и косых
Я слышу звон колец венчальных
На оборотах холостых.
Я был один - в пространстве рея
Искал, что было суждено.
Но это был ПИАР Андрея,
Его зеленое сукно.
Погоны сорваны однажды,
Их ветер осени унес.
Я старый шпак и мне не важно,
Что до звезды кусты из роз.
Шипы впиваются в колени,
Краснеют щеки и глаза.
Зачем пишу стихи...

Светло. День бирюзовый,
Открыв душой простор,
Влюблённый и медовый,
Струит земной узор.

В лучах его речушка
Полощет серебро,
И горизонт-ловушка
Открыл своё окно.

Крылатый свет волною
Любовь пролил на всё.
Проявлен свет мечтою
И радостью её.

Шагну в простор из чащи,
Бескрайность обниму.
Там под короной счастья
Я нежность распахну.

И в мягкой, мягкой хвое,
В шершавости коры
Соснового настоя
Откроются миры

Бескрайнего простора…
Из края в дальний край...

Я девкам пел о лоцманской проводке,
Пургой в глаза и пыльным ветром с крыш.
Мы в рейсе дальнем думали о водке,
Теперь гудим на квартале «Париж».

Район хорош - бичи и наркоманы,
Кругом одни трущобы, нищета…
Здесь на собак поставлены капканы,
И тёплые все заняты места.

Сидим и пьём, собралось нас немало,
Всем побоку проклятая нужда.
Тут тип вошёл и вопросил устало:
«Вам мебель, почти новая, нужна?»

Мы все на выход, прихватив полбанки -
Чтоб согреваться, на дворе метёт.
«К кому...

Есть в Томске дом из сказочного кружева.
Хранит красу он больше сотни лет.
Дом архитектором в мечтах заслужено
Был обогрет и нами он воспет.

Став украшеньем в самом центре города,
Дом помнит всех и разность их судьбы.
Я часто прихожу к нему без повода,
Люблю красу изысканной резьбы.

Дом Хомича весь кружевной, из дерева
Приветливо, светло кивает мне.
И запах тонкой стружки, запах клевера
Вдруг тайное напомнит в тишине.



Эркер* - полукруглый, треугольный или многогранный...