Девичья фамилия прощание

Ты умирала на моём пороге,
И постепенно мерк твой взгляд...
"Открой глаза! хоть на минуту!"
В слезах тебя я умолял.
В твоих глазах я видел небо, море и луну
И если б были рядом люди,
Мне стоило кричать "тону!"
Но отойдём от тех деталей,
Отныне это без значения.
И стыдно, что позволил я пустым людишкам
Так ловко причинять тебе мучения.
Но уж прости меня! не злись!
Ты так прекрасна предо мною,
Как в первый раз я пьян луною,
Которая отражена в твоих глазах.

Мне снился длинный-длинный сон,
И ты со мной во сне...
Мой милый друг аккордеон,
Скучаешь ли по мне?

Зебристы клавиши твои,
И лаков корпус твой, -
В часы досужие свои
Прильнула бы щекой...

О мой неправильный рояль,
Брат кнопчатый смешной,
Полубаян-болупечаль,
Любимый немец мой!

Ты был так хрупок и немал
С ремнём для красоты,
Меня никто не обнимал
Так преданно, как ты.

И как мне быть, полуживой,
Одной, без жениха? -
Ты мёрзнешь в комнате чужой,
Хоть у тебя меха.

И...

- Ухожу от вас навеки,
Глупые вы человеки!
И не вспомню вас ни разу.
Чтоб вы сдохли все, заразы!

Фасада башенной тетрадой
Дивит Фамилия Саграда.
Гауди чудо из чудес,
Песочный замок стал с небес...

Собор красы необъяснимой
Притягивал духовной силой.
И необычностью сулил
Прилив душевных новых сил...

Не отрекайтесь выгод ради,
От ваших наций и имён.
В них память Рода и был даден*,
Чтобы нашли себя, нам он.

Не стать своим всем на чужбине,
Себя на их манер назвав.
Без силы Рода кровь в нас стынет,
Холодной и не нашей став

И вы не те, и не другие,
И в вас не ваша теперь суть.
Не только всем — себе чужие,
И жизни, вас легко согнуть.

Согнуть, поставить на колени,
В вас чести ваших имён нет.
Нет силы прошлых поколений,
Погас в вас Рода чистый свет.

Не отрекайтесь от фамилий...

Лик девичий в окладе из волос,
спадающих руном на свитер алый,
над прозой жизни душу мне вознёс,
в поход, отправив, за бессмертной славой.

Тогда волной неслась по телу дрожь,
страсть родилась с нежданностью цунами
и в снежность горла, с силой: «невтерпёж»,
от губ, впеклась кровавыми следами.

Недолговечным было губ «тавро»,
мой облик был, не для её романа -
умчался поезд с ней в темным-темно,
от чувств моих, от «детского» обмана.

Чутьё щенком скулило: не вернуть,
но сердце...

Меж общего смущения эпохи,
Прекрасны в мире небо и цветы,
Прекрасна в мире ты -
иди вперёд, неспешно,
И пусть они трезвонят безутешно,
пусть!
Что лики стали серы, что отцы отцов - мертвы,
Изящный шаг и голос звонкий: без протеста,
без стесненья!
Алеют маки всюду, естеством себя полны,
И в песне этой гордость алых суть прелестна,
Волнению весны подчинена,
подобна локонам гуляющим твоим -
Распущена без трепета - словесно,
Да будто взглядом вознаправлена твоим,
Возрождена? Иль...

Страшись, мой друг, девичьих чар,
Околдовавших безоглядно.
В них ложь сладка, краса отрадна
И легкомыслие – нектар.
За волшебством прекрасных ликов
Таится траурная весть:
Не счесть губительного лиха,
Глубоких омутов не счесть
В той красоте былых фантазий,
В той чистоте желанных глаз,
И по ночам пропетых фраз,
Порой смешных до безобразий.
Друг, внемли зову моему,
Чтоб дух и вера не ослабли:
Остаться лучше одному,
Чем в сотый раз на те же грабли!

2009 г.

Звучит в душе мотив прощания,
В нём перезвон колоколов.
Души и сердца покаяние,
За боль и грусть моих стихов.

Звучит в душе мотив прощания,
Струны в нём лопнувшей вскрик-стон.
Сверчка наивное желание,
Взойти звездой на небосклон.

Звучит в душе мотив прощания,
Журчанье в нём ручьёв весной.
Осенних листьев увядание,
И ветра вой в трубе зимой.

Звучит в душе мотив прощания,
В нём крик прощальный журавлей.
К тем, кто остался сострадание,
И всё тепло души моей.

Звучит в душе...

И льётся песня, песнь прощания,
В ней плач осенний журавлей,
В ней крик души и покаяние,
Обид прощенье горьких в ней.

В ней нашей совести метания,
Вину желанье искупить.
И боль тоски от понимания,
Что ничего не изменить.

В ней неизбежности признание,
Того, что всех отыщет смерть.
В ней нотка чуда ожидания,
Надежда, что Там что-то есть.

Что в своей мудрости великой,
Велик и в доброте Творец.
И в Вечность нам открыв калитку,
Простит нас как детей отец.

И льётся песня, песнь...