Детство иисуса

МОЙ ГОРОД
Санкт-Петербургу посвящается

«Я даже в смерти услышу твой, ангел мой, дальний зов…»
Анна Ахматова



И был перелёт длиной в моё детство,
Меня самолёт уносил на восток.
В тоске там застыла... (в паденье с отвесной
скалы, или с пулей влетевшей в висок).

И помню рассвет в то чудесное утро *,
Ярчайшими красками был он расцвечен.
И может тогда рассудила я мудро,
Душа не погибнет, хоть мир и не вечен.

И так повторялось не раз и не два,
Когда покидала свой город родной...

Отзвучали волшебные сказки
впечатлений от прожитых дней.
Я сдираю засохшие краски
с потемневшей палитры моей.

Ночь – коварный, жестокий мучитель
выжмет мой проспиртованный мозг,
потечет из него растворитель –
ароматное масло из роз.
И в тот миг, когда мягким наплывом
будет краска на кисть наползать,
стать, как в детстве, до боли счастливым
я сумею себе приказать.
Разгоню хоть на миг я густую
накопившихся лет пелену
и отправлюсь в ту чащу лесную,
в ту пропахшую хвоей весну.
Я...

золото и медь
сбрасывают кроны
мне бы онеметь
для вечерних звонов
что язык что плеть

ночь и звезд не счесть
в кошельке нирвана
жаждет сердце сметь
истекает раной
не залечит лесть

медоточит уст
твой неровный росчерк
слово и на вкус
верба на погосте
ты прости Иисус

жалкие грешки
чрево просит яда
странные стишки
сочиняю кряду
воспален укус

зуд мой графоманский
сбой что партизанским
я не назову

Уходя из детства, громко хлопну дверью,
Я теперь другая, в сказки я не верю.
Вместо погремушки в руку сигарета,
Было счастье рядом, а теперь вот нету.
Как песок сквозь пальцы убегает время,
За рассветом новым ждёт меня потеря.
За закатом прошлым я оставлю горе,
И рисую пальцем я узор на море.
А на сердце шрамы, болью мироточат,
Видно слишком рано ставить ещё точку…
Видно разум помнит всё, что в жизни было,
Сильно ошибалась, думала, забыла…
Знаю время, лечит, время лучший лекарь...

Как же не петь мне - небо бессонно, ирис в долине,
в счастье и в горе песня поддержит и не покинет.
Как же не петь мне - маки и розы в ярком цветенье,
Песня мне светит, путь освещая, как же без пенья.

Птичка, птичка, птичка-невеличка я
Птичка, птичка, птичка-невеличка я


Пусть моя песня будет подарком небу и людям
Сладкую память - память о детстве песня пробудит
Старость увижу - песня откроет дальние дали
С ритма собьется сердце, ответив тихо печали.

Птичка, птичка, птичка...

Я был на вере распят,
Я резал крестом запястье.
Пусть на веки веков будет свят,
Тот, кто мне подарил это счастье.

Я был одиноким в толпе,
Я был человеком средь вас.
Не на кресте – на столбе,
Казнили меня сотни раз.

Горел я за веру в огне.
Горел я две тысячи лет.
Не наяву, а во сне,
Я жил, нарушая завет.

Я был Иудой Христа,
И Савлом когда-то я был.
Но тяжесть Иисуса креста,
Кем бы не был я – я не забыл…

Освободи меня от гнёта белых крыльев,
От этой тяжести избавь меня, мой дьявол.
Святой подарок, что мне Иисус оставил,
Мне не по вере стал. А вниз – не долетим ли?

Мой бог ушёл, взамен оставив только осень,
Остатки бедных душ, окурок сигареты...
Быть может, чей-то тихий бас, вином прогретый,
Вернуть назад наследство богово попросит.

Тогда отдам его, ничуть не сожалея
О том, что бога продаю за пачку фальши.
Он – там, на небе – спит. А мне – ползти бы дальше,
В полупустой душе к нему...

Прихожанин святого местного собора,
Размышляя, резал ладан для кадил.
Избу построил, дерево намедни посадил,
Шалопая – сына завести осталось споро.

Ёрница ему украдкой знаки подавала,
Любовный пыл, скрывая от сестёр.
Умея искру ласки превратить в костёр,
Всю ночь греховным телом подавляла.

Использовать решил безплодные попытки.
Дома в «контрацептах» дырки проколол.
Едва сдержав прелюдий протокол,
Любил до утренней моленной читки.

По рассвету покинул женскую...

Помнишь, я когда-то сочинил
Для тебя одной стихотворенье.
В детстве я безумно полюбил –
Ты мне стала музой вдохновенья!

Милое и глупое дитя –
Ты не принимала строк неровных.
Надомной смеялась и шутя
Не имела помыслов любовных.

Но однажды, в старом шалаше
Мы с тобой весь день процеловались –
Чувства те, что были на душе
Нашею любовью оказались.

Смех конечно, детская любовь –
Кто её всерьёз воспринимает?
Только, сотни раз кричу я вновь –
Детская любовь не умирает!

И поверь...

Помню, как в далёком моём детстве
По весне и осени летели клином журавли.
Утки косяком не стройным
С криком пролетали, из дали
Слышны голоса и шелест крыльев.
Мы бежали по земле крича,
Задирая головы всё выше.
И сбивали ноги себе в кровь
Падая, мы снова поднимались.
Стоя на коленях, на траве
Взгляд от стай мы свой не отрывали,
И шептали, что-то о себе.
В том далеком детстве нам казалось,
Что птицы эти с высоты небес
Видят нас и крыльями нам машут.
В криках их улавливали мы– тайну...