Давнее прошедшее забытое

Нам Бога толмачи от имени Творца
Твердят, что Человек – словесная ОВЦА.

А чтобы это ИМЯ не звучало бранно,
Внедряют нам СОЗНАНИЕ БАРАНЬЕ.

Учёные от имени Природы нам твердят,
Что Древний Предок наш – простой Примат.

И чтобы это было нам приятно
Внедряют нам МЕНТАЛИТЕТ ПРИМАТОВ.

Нам практикой Духовных обрезаний
Учёным МНЕНЬЕМ подменили ЗНАНЬЯ.

В Душе у нас к Дарам Небес с презреньем
Блокировали с детства УМо-Зренье.

И потому, как это ни печально,
В нас СКУДОумие всё более...

Себе позволив выпустить слова...
Себя позволив выпустить...

Я молюсь твоей тени, роза,
Я касаюсь твоего алого сна,
Я касаюсь твоих нежных лепестков,
Всех нерастраченных фраз…
Чтоб не удержать последнюю строку,
Последнее откровение, данное мне на земле...
И медленно пишется слово...
И трогает совершенством воздух...

Написать завещание детям еще неродившимся...
И создаёт ночь музыку,
Не испугавшись своих нот.
Разреши нам это изящество
И наше собственное безумие...

Скушав яблочко в саду, недозрелое, заметьте,
Те, что раньше были йети, или правильней как дети

Получили в полный рост
Право сохранять прирост.

Чем же им не угодил,
Тот, кто их на грех подбил?

Было ль яблоко незрелым?
Или не дозрело тело?

Окислятся вовсю мочь
Стали клетки, чем помочь?

Надо всех нас пристрожить,
Мол, положено вам жить

В вечном страхе и вине.
Ай! Вино течёт везде.

Все бокалы поднимают,
Здравницы провозглашают,

Даже мудрые мужи
Нам дают совет...

Отпущу на все стороны света,
Из себя, всё что сердце гнетёт.
Пусть летит за все грани запрета,
И за ними, во тьму упадёт.

Отпущу, сам себе прегрешенья,
Начинать с себя нужно во всём.
Когда нет в нас, самих нас прощенья,
Мы в полсилы с тем грузом живём.

Отпущу и никчёмность, и важность,
Что берёг ум на чёрные дни.
Мне ни горечь собою, ни сладость,
В закромах дум не дарят они.

Отпущу даже то, что мне свято,
Если рвётся на волю оно.
На кресте, совесть мира распята,
И забыта в...

Не идёт столбом,
Дым из труб печных.
Болью дышит дом,
Комнат нежилых.

Не живёт давно,
В нём никто, он пуст.
Смотрит сквозь окно,
Грусть забытых чувств.

Тени прошлых дней,
Спят в нём по углам.
Мрака тьмы темней,
Всем ненужность там.

Прошёл жизни срок,
И пора на слом.
Времени поток,
Разрушает дом.

Никогда уж печь,
Не вздохнёт огнём.
В прошлом время встреч,
Прошлым, стал сам дом...
Марковцев Ю.

Где-то там
В дыму сирени старенький забытый парк,
Синь в облаках.
Гжелью гладь раскрасив, засияла река.
Где-то там
За чертой усталых зим в шальной рассвет
На вечность лет
Небеса любовь нам обещали.

Припев:
И там нам по пятнадцать лет,
От нас хранит судьба секрет.
Проходит ночь, приходит день,
И нет разлук, и нет потерь.

Цветёт сирень и так тепло,
Чувств нежных трепетный сезон.
Всего нам по пятнадцать лет.
Пятнадцать лет.

2
Мир потерь
Потушит солнце наших встреч и чувств...

Переживая вечность в настоящем,
Определяем в нём и ход судьбы,
Когда прошедшее становится звучащим
В событиях, которые лишь будут рождены.

Нет цельности в том временном потоке,
Что расщепляет одну жизнь на три.
Те, что в прошедшем или в будущем всегда далёко,
И в преходящем настоящем во плоти.

О, стань, мгновенье, не гоните, кони!
Лишь смертным телом держимся мы посреди ,
Необратимо исчезая в прошлом за будущим в погоне.
Покуда Бог назначит к вечной доле перейти.

Снова к небу я прийду в печали,
В мир давно забытых снов и слов.
Словно птицы мне сегодня прокричали
На чужбину отправляяся в полет.

Мои чувства и эмоции устали,
Жить от дома отчего вдали.
Я хочу чтоб птицы с неба мне кричали,
Возвращаяся в родимый край Земли.

Сошла на землю ночь, предтеча Рождества,
Усталость возлегла на трепетные плечи,
Гадая, не ждала от карт я волшебства,
Поэтому легко гасила в доме свечи.
Что было в эту ночь, какое из чудес
Явилось для меня причиною награды?
Дорога, волки, степь, вдали темнеет лес...
Всё стало в эту ночь сюжетом для баллады…

* * *

Ночную тишину взрывает скрип саней –
Полозья режут снег упорно и тревожно,
Мороз больней кнута сечёт моих коней,
Летят они стрелой, как вовсе невозможно.
Звучит...

С приятностью ветки жасмина,
Едва распустившей цветы,
Всё в ней притягательно мило ,
Ей жаждут уста сказать: Ты.

С улыбкой её возникают,
Лукавой Джоконды черты,
Застыло у самого края,
Сорваться, боясь, слово: Ты.

В ту бездну сердечных волнений,
Забытой давно суеты,
Где ждать могут: символ олений
И розы коварной – шипы.

Две чаши весов – ЗА и Против
ЗА – к небу, под гнётом судьбы,
Но бьющий в ребро, бес – юродив,
Мечтает шептать в ночи: Ты...