Давнее прошедшее забытое

Не пресечется Души луч
Не быть пустынею Вершине
Огонь небес являет суть
В три - триединстве
В прошедшем, будущем и ныне

Не пресечется Духа луч
И соколу не быть в трясине
Сливаясь, обретаю Путь
В три – триединстве
Отце, духе, сыне

Не пресечется Божий Дар
Глаза в глаза и нету кожи
Все человеческое отдай
Отдай Божественное тоже

Не пресечется Души луч
Не быть пустынею Вершине
Огонь небес являет суть
В три - триединстве
В прошедшем, будущем и ныне

«»»
Богоявленная Земля...

Я не жалею ни о чём,
Мой путь из солнечного света.
Я этой жизнью увлечён,
Спасибо Господу за это.

Любые горы по плечу,
Пью из стакана океаны.
И всё чего я захочу,
Мне удаётся как ни странно.

Давно забыты времена,
Когда Земля не так вращалась.
Когда в душе была война,
И что-то вдруг не получалось.

И не порвётся эта нить,
Которой я привязан к Богу.
Которая мне помогает жить,
И правильной ведёт дорогой.

Вот опять «зависают», угрозой, долги...-
Мрачноватого времени тучи...
Их оплачивать должен! Моги, не моги...
Хоть подохни, добавь им до кучи,-
беззастенчивой в алчности группе козлов!
Воровство, кто вершит уж как нормой.
Где советские вклады? - Ответь, пустослов! -
Речь о Горби - чудиле, с «Реформой»!
Обобрали под липку, причём, аж за раз!
Долг «провис», а Властям - шито-крыто...
Ощущай же, Народ, обязательств экстаз,-
долгосрочно..., а значит,- забыто...
Бабки где, бишь советские...

Подъезды жизни, в коридоре душ,
По лестнице ведущей вверх и в пропасть.
Меж небом и землёю странный луч.
Надежду провожала безысходность.
Простые сны, где всё вокруг темно,
Не различимы демоны и жертвы.
И голоса, забытые давно,
Кричат, как струны, разрывая нервы.
И берега, в щемящей пустоте,
Обрывами над бездной возвышаясь.
Невидящие зрители везде,
Неслышимо, но явно потешаясь.
И всё вокруг, как будто немота,
Звенящая, сжимающая болью.
И остановка, но уже не та,
Где можно подышать...

Нет возраста для тех, кто сердцем молод,
чью осень не покинула весна.
Их не тревожит лет тяжёлый молот –
не им стучат земные времена.

Не дай нам Бог увязнуть в быте пошлом,
на кухне сгинув, будто на войне.
Не стоит также сожалеть о прошлом –
оно же нас не жалует вдвойне.

Душа не тело – постареть не может,
хотя его и старше в сотни раз…

Вернём себя себе, чтоб стать моложе.
Откроем мир, бегущий мимо нас,
уже открытый для детей и внуков.
Мир, в пенной пышности сиреневых...

Полковника — четыре пули
достали... в центре аж, Москвы,
и слухи, сразу, всколыхнули
( стреляли «профи» ) слог молвы,
струящейся — тропой терзаний,
кто прав, кто нет, а посему:
скользящей долей, меж страданий
итогов смертных... Но ему,
Истории, по Праву, фраза
принадлежит ( то о Чечне,
меж рейдов адовых спецназа,
на непонятной всем войне ):
«Здесь, Родины не защищаю,
в отличии от сих «мирян»!
Я - «тракториста» понимаю,
средь бесконечности «крестьян»!
Судьба, во мщении, одержима...

Всяк по-свойму на чужбине
Жизнь построил. Кто как мог.
Кто-то в воинстве. При чине.
Сколь людей, столь и дорог.
То не взвод, а сотни... тыщи
Жизней, брошенный страной.
И без крова, и без пищи.
Выжили мечтой одной,
Что в родимую сторонку
Доберутся как-нибудь...
Растуды же их в печенку,
Кто закрыл обратный путь.
Через годы и скитанья
Шел на родину солдат.
Много лет надежд, страданья.
Но пришел! Пришел назад!
Все иначе. все другое.
Всюду красные цвета.
Я, как факт, перед тобою...

Где-то, наша книга, ты стоишь,
Сопричастность смело утверждаешь,
Общности созданья не таишь,
Движущую Силу отражаешь.
В реконструкциях меняешься, творишь,
Разбередив снова чью-то душу,
Может быть, забытым удивишь,
Предоставив Вечное послушать ..
Да, Написанное было до меня!
Я ж лишь чувства чьи-то повторила,
Колокольчиком сегодняшним звеня
И энергиям внимая легкокрылым!
Всё как есть! Не буду торопить
То, что без меня давно сложилось!
Мне доверено (всего-то) утвердить...

Я молодость оставил ночевать
в давно забытом богом захолустье
и научился утонченно лгать,
и целовать возлюбленную с грустью…

И навсегда выбрасывать ключи
от дома. И на море жаждать сушу!
И в ослабевшем пламени свечи
с печалью видеть собственную душу…

И не считать года в ночной крови
на пальцах, как растраченные деньги.
И верить, умирая от любви,
что молодость вернётся в понедельник…

Пародия:

С попутчицей своей в глухой ночи
Я захолустьем шёл напропалую,
Учился сам и...

Воткнув под ребра нож своей обиды,
Грел руки телом, что в мучениях сгорало.
Все чувства и слова давно забыты,
Из общего осталось на двоих лишь одеяло.

А утром солнце выжигало всю надежду из снов,
Что так упрямо вопреки реальности писала.
- Проваливай отсюда, собери свою одежду.
Что смотришь, ты забыла, что убраться обещала?

Я научилась не кричать, не спорить
С тех пор, как в первый раз тебя я потеряла.
И прищемив покрепче дверью свою гордость,
Терзаемая мыслями, твой дом я...