Даром

01.А.С.ПУШКИН.
ОНА ЗВАЛАСЯ РЯБОЮ

Она звалася Рябою,
Снесла она яйцо.
Старик смеялся с бабою,
Им очень повезло.

Стучали, сильно били ли,
Но спали лишь с лица.
Задачу не осилили:
Не треснули яйца.

В такой вот ситуации,
Дубровский мог помочь.
Но мышь, для информации,
Разбила, ноги прочь.

А Ряба—эта курица,
Сказала: "Вас спасу!
Зря дед сейчас волнуется,
Вам новое снесу.

Но только вот: обычное,
Там вовсе злата нет.
Еда, весьма приличная
На славненький обед...

Я жизнь прожить чужую не смогу,
Пытался зря, советчикам в угоду.
Как оказалось, мудрые не лгут, -
Найдёшь себя и обретёшь свободу.

Я не скажу, что вовсе не искал,
Но от того, что, главного не видел,
Как разглядел чужой судьбы оскал, -
Ошибок прошлых путь стал очевиден.

Я обвинять нисколько не хочу
Всех тех, кто мне давал советы даром.
Как оказалось, мне не по плечу,
К свободе относится, как к товару.

Я ко всему, конечно, не привык,
Но удивляюсь с каждым годом меньше.
Сейчас...

Мне приснились сегодня лошади.
Изумительно серые лошади:
Те, что в правильных темных "яблоках",
И паслись они смирно на площади-
Главной площади города-сада.
Чистой площади города белого,
Что из белого мрамора сделан.
Эта площадь даром что главная:
Там асфальта и в помине нет,
А земля щедро устлана травами
Серо - зелеными, да зелено -синими.
Камыши там тоже имеются
В человеческий рост- их не меряно.
И из тех камышей чуть виднеется
Голова довольного мерина.
Мерин старый, видавший...

.
Уют Арбата дремлет горделиво.
Тепло разлилось негой ввечеру.
Ночь теребит раздумья кропотливо,
чернилам доверяя и перу.

***
Родительница Дома. Кострома.
Укрыта православьем волей Бога.
Холодная, святая сторона.
Безбрежная заснежена дорога.
.
России дух. Монастыря уклад.
Державы крепость. Веры Богу сила.
Богатый край. Душевный, мирный лад.
Мила‘ Отчизна, св‘ята и красива.
.
Даль русская просторов дивных, белых.
Плывут по небу з‘ори, облака.
Ипацкий Мыс метелей быстро-смелых...

.
Широкой масленице русской
душа распахнута опять.
Великолепный старый Суздаль
зовёт Россиюшку обнять!
.
Что сотни километров? Шалость.
По белым и’скристым снегам
шуршат колёса. Прочь усталость.
К заветным русским чудесам
прильну восторженно и жадно.
Отечества великий дух
печей дымами манит... Складно
колокола лелеют слух.
Крылата ты, Россия-Тройка!
Летит веками санный путь.
После гулянки шумной, бойкой
мечтаю бани пар вдохнуть.
На Каменке студёной прорубь,
готовый с головой...

.
Течёт во мгле струёй тугою
ручей мещерский озорной.
Всё кажется иным, другою
наполнен лес ночной красой:
Крещенский сумрак… Плач дождливый
прогнал мороза след игривый,
и серый снег вокруг берёз
играет блеском неба слёз.
Богоявленская водица
бежит, спешит, в мой мир стремится;
притихший лес молчит… Не спится.
Поёт ручей; сказанье дивно –
Мещеры ночь внимает смирно…
.
Прошло двух тысяч больше лет:
потоки Иордана плыли,
громОвый глас и Духа свет
Христа Спасителя омыли...

Допрививавшись, закололся,
на раз шестой словив момент,
да так, что с кайфом прокололся
( Ведомо, был крутым клиент!!! )…-
На ниве-то Российской Думы,
где бестолковыми рулил
( По мере сил!!! )…- По рангу – в Юмы
( Но, на Руси ж, Сократ – дебил! )…-
При нормативной-то доктрине,
где, на шутов, расчёт – в доход,
с сатирою…- При кислой мине,
но, в обиход ( Что ждёт народ!!! )…-
За неимением иного
( И, соответственно, иных!!! )…-
Не потому ли, с дармового,
и спрос иной?..- Не для...

Расплескал я себя, расплескал,
Растранжирил, по мелким забавам.
Для великого стал в мире мал,
И утратил, величие в малом.

Всё раздал и в себе не сберёг,
Сил живительных, капельки даже.
И живу, в одном дне тем чем Бог,
Иль одарит меня, иль накажет.

И всегда сам в себе, и всегда одинок,
И родне, и чужому не нужен.
Даже тем, кто здесь рядом, всё время далёк,
С ними разным, живут у нас души.

И смирившись, себе из себя я, вовне,
Не ищу уж давно, понимания мира.
А прогнозы всё врут...

Есть бесценный момент- момент этот,
Озарённый невидимым светом,
Свыше посланный даром с любовью!..
Ангел ночью придёт к изголовью,
Успокоит тебя, обнимая…
Словно, в царстве волшебного рая,
Пребываем мы здесь, на планете!..
Все мы Богом любимые дети.

Я себе придумал идеалы,
И в них верил вопреки всему.
Во мне гордость духа запрещала,
Сомневаться сердцу и уму.

Ну а мир дурман самообмана,
Данности ветрами разгонял.
И в свой срок — не поздно и не рано,
Ставшее ненужным, в нём стирал.

И кричит, в комок судьбою смятый,
Потеряв во сне самоконтроль.
Не раз битый, многократно клятый,
Он приучен, прятать в себе боль.

Всех судьба, их помечает знаком,
Он и даром, и проклятьем нам.
И дорог, не избежать бродягам,
И тревог, отзывчивым...