Данность

Умей ты хоть основы потрясать,
Глашатым быть, носителем идей,
Потоки слов на ближних изливать,
Скрывая плутовство своих затей.

Иль выю перед троном преклонять,
Смиряя клокотание страстей,
Готовым быть серебряник принять,
За тихое молчанье, от властей.

А может ты купец иль ростовщик,
Богатств тебе приносит ремесло,
Ты важным человеком быть привык,
И думаешь несчастье пронесло?

Смирись, но видно так устроен свет,
Что плоть и разум не всегда дружны,
Свободно могут выслушать...

Он был не понят, он был осмеян,
И боль с печалью, в его глазах.
В себе замкнулся, не став он злее,
Стал просто суше чуть-чуть в словах.

Не нужным став он, был другом предан,
Им, словом ранен, он в сердце был.
Но мстить не стал он, прожив сквозь это.
Лишь свое сердце, от всех закрыл.

За взглядом хмурым, он спрятал мягкость,
И в мир дум скрывшись, стал одинок.
Проблемы приняв, как злую данность,
Свою он ищет, среди дорог.

Всё так же держит, он спину прямо,
Хотя в ненастье, болит...

Есть зрелость в старости и в осени,
Есть в них прощания вина.
Украсит старость виски проседью,
И заберёт покой из сна.

Напрасно «Я» ища спасение,
В нас в жизнь поверит без телес.
Ждёт переспевший плод гниение,
Сгорев, лишь пеплом станет лес.

Но нас пугает Неизвестность,
И мозг подскажет выход нам.
Придумав душ бессмертных Вечность,
Поверит собственным мечтам.

Я приняв смерти факт как данность,
Её бояться перестал.
Ведь страх подарит жизни мрачность,
Прощальным сделав её бал...

Уважение – не данность,
Не наследство и не дар.
Уважение не купишь,
Даже, выйдя на базар.

Не похитишь уважение
У доверчивых людей,
Не принудишь к уваженью,
Даже, преданных друзей.

К уважению придётся
Путь руками умостить,
Уваженье, не иначе,
Можно только – заслужить!

Гуди земля и море вой -
уже к реальности впритык мы
ПОРЯДОК НОВЫЙ МИРОВОЙ
РАЗРУШИТЬ СМЕНОЙ ПАРАДИГМЫ!


Живя по планам тех вождей,
кто АСОМ в голой правотЕ слыл,
служил Рокфеллерам Эйнштейн,
боясь идей Николы Теслы.


Всю напряжённость обострят
лишь те,кто знаний ложный луч нёс
в математический абстракт,
презрев физическую сущность.


Быть великаном захотел,
прижав науку,хитрый гномик,
что непрерывно богател
от паразитных экономик.


И наущенье миру дал,
что КАК С ИДЕЕЙ...

Большое в малом, малое в огромном,
О нас бесследно канет память в Лету.
Жизнь пролетелеа — и не жил я словно,
Путь пробежав, Земной по белу свету.

Я, малый телом, мир огромный, мыслью,
В нём потеряв себя, создать сумел.
Во внешнем мире, время множит числа,
В нём ещё много, сделать должен дел.

Он, этот мир, Земли — родной планеты,
В огромном Космосе, ничтожно мал.
Как мы, кто в нём, бесследно канет в Лету,
Он — мир, что жизни место людям дал.

На нём я путь Земной душою в теле...

Тихонько пред тобою опуститься на колени
Хоть нет ни в чём вины моей, но о прощении просить.
Принять всем сердцем боль и дальше тебе верить.
Всё всей душой понять и сердцем всем простить.
Принять как есть, всю ситуацию как данность
Прости за то, что не могу тебя я защитить.
Готова в твоей жизни, если нужно, я второю оставаться
Лишь бы дышать тобой и в твоей жизни просто быть.
И ничего взамен, поверь, не попрошу.
Лишь слова правды, не бойся, всё мне расскажи
Я всё пойму и всё тебе...

Каждый день одно и тоже,
Тот же путь и те же лица.
Друг на друга дни похожи,
В будней серой веренице.

Дней бесцельных монотонность,
Полёт мысли убивает.
А во всём определённость,
Ума вялость порождает.

В сердце копится усталость,
Смысл теряет бытиё.
И его приняв я данность,
Ищу место здесь своё.

Но вопросом ум всё чаще,
Задаётся: - « А зачем?!
Нам даны всем жизни наши,
С какой целью здесь и кем?!»

В стаде сытых, средь прохожих,
Я иду — один из всех.
А в уме вопрос всё...

Ходили за пастырем, столько сколько надо, так,
просто не ради награды, а любви и веры, веря
книгам, скрижалям, да, всё и было именно так,
а переписывающие попадут впросак, выбирай
любое имя, его, и-его ва (ш) разделяй и властв-
уй, передача как дар, хорал, шествуй, «коралл»
твоих мыслей, основа, жемчужина твоей души,
станет новой, уши дня и глаза ночи, речь, между
прочим, имея выбор, свободу, как данность, для
каждого свою индивидуальность, как любовь к
ближнему, своему...

К возвышенной глубокой синеве,
Беспомощной, беспамятной, остывшей,
Низиной ставшей, но когда-то жившей
Оградой стен и древних площадей.
Взлетает ласточка – полет её столь близок
К тому беспамятству, беспомощности – в ней
Все далеко, чем дальше – холодней,
Полет ее тем низок.


* * *

И ничего на свете больше нет,
Или сказать по правде не нашлось.
В открытое окно разносит ветер
Листки исписанные
призрачно и монотонно.
И старые названья улиц,
И чуть блестит поодаль площадь,
И...