Да олимпийцы тоже могут

Ворота в Ад ,ворота в Небо.
Ворота в Жизнь ,ворота в Смерть.
Где это всё и что всё это?
И как достичь и как суметь?

И как суметь стать тем чем можешь?
И как понять чем можешь стать?
Путь в жизни не один возможен.
Но только верный может счастье дать.

Ворота в Небо могут быть простыми.
Калиткой в дом где милая живёт.
Ворота в Ад - дверями золотыми.
Дверями в дом что выбирал расчёт.

Что жизнь и смерть?- Условны все границы.
Их люди сами мыслью провели.
Порою жизнь нам только...

Ароматов букет,
искушений дурман,
теплый звук, мягкий свет
и роскошный диван...

Я порву твою плоть,
приложу губы к ране,
выпью всю твою кровь
и усну на диване.

Утолить эту сушь
можно и без дивана -
это может быть душ,
это может быть ванна,

это может быть стол,
это может быть кресло,
это может быть пол,
на полу твои чресла

могут быть хороши -
заиграют на грани
откровенья души,
лучше, чем на диване.

На ковре из цветов,
на матрасе из ваты
я...

Город встревожен дыханием стужи.
Люди снуют кто куда.
Крепкий мороз заморозил все лужи,
В лед нарядилась вода.

Зеленый автобус мчит как борзая,
Не страшен злой гололед.
В стекло ему ветер бьет,завывая:
"Тише,угробишь народ".

Рессоры трясут угрюмые тушки,
Мотор нагулял аппетит.
Бурчат старики,шепелявят старушки,
Жизнь на колесах кипит.

Кондуктор-дама строгая,грузная,
Шерстит седых старичков.
Льготная старость плану обузная,
Вози за так простачков.

Пьяный заходит,шатаясь...

Больней вдвойне когда свои обидят.
Те кому веришь ,от кого не ждёшь.
И ты поймёшь:они тебя в тебе не видят.
Своих, больнее бьёт предательство и ложь!

Да и вообще : предать свои лишь могут.
Ведь от чужих сочувствия не ждёшь.
Но и бывает так - свои пройдут и не помогут.
А от чужого помощь вдруг найдёшь.

Как трудно сердцем жить порой открыто.
Ведь в него часто плюнуть норовят.
Иль бьют с размаху сзади ,подло ,скрытно.
Иль попросту обманывают ,пряча взгляд.

Но я не буду — не хочу я...

На окне ee сидит
Воробей-зараза
И внимательно глядит
В спальню в оба глаза.
Я бы тоже поглядел,
Да вот беда, ребята,
Были б крылья, я б взлетел,
Ведь этаж то, пятый.

Каждый вечер, хоть убей
Истекаю злостью,
Тот же самый воробей
К ней летает в гости.
Разве мало воробьих
Стаями порхает?
Так лети, гляди на них,
Нет, гад, не летает.

Я от ревности горю,
Ведать-то не ведаю,
Так как здесь внизу стою,
О чем там беседуют.
Между нами черный кот
Пробежал и...

Себя поставив вровень с Богом.
Решает как на свете жить.
И судит часто кто-то строго.
А сказанно ведь было — не судить!

Ты не суди меня — понять попробуй!
А не поймёшь ,спроси — я обьясню.
И душу ты оставь мою ,не трогай.
Ведь никогда не трогал я твою!

Мы многого понять не можем.
Но не хотим того признать.
О людях часто судим ложно.
Не попытавшись их понять.

Боятся люди в жизни часто.
То что понять не могут в ней.
Считая глупыми напрасно.
Им непонятных в ней людей.

Ты не...

Раз ехал в Петербург француз Анри,
Посол своей страны черезвычайный,
На полустанке Поварово-3
Он незнакомку повстречал случайно.
И задохнулся от её красы,
Сиянья глаз и золотистой кожи,
Средь хлама среднерусской полосы
Был каждый ноготок её ухожен.
Знаток бордо, парижских Кутюрье.
За всё ему потом придет расплата,
Представил рук слепящее колье
На мускулистой шее дипломата.
Не устоял, предложил лёгкий ленч,
В его купе под музыку Сен-Санса
Не знал, над ним завис Дамоклов меч,
Что...

Я не был членом никаких союзов,
При том не ведал дискомфорта никакого,
Но брало зло, когда шагала Муза,
Мимо меня, до Игоря Крутого.

От Игоря к Газманову, оттуда
До Николаева зайти есть пять причин,
Шагала далее, хватало сил покуда,
Предпочитая в основном мужчин.

Провинциалов участь незавидна,
Я понимаю Музу, ведь Москва - анклав,
И без нее творю, хотя слегка обидно
Но я пишу, на их анклав поклав.

А Музе что? Она такая ж баба,
Ей тоже хочется красивого чего-то...

Стояло в лесу дерево ,высокое стояло.
Красивое и вольное ,неровное чуток.
Любителю всё выровнять, покоя не давало.
Его, как в песне ёлочку, срубил под корешок.

Он топором блестящим все ветки обрубил.
И вот лежит в соку-крови в лесу теперь бревно.
Машиною могучею на кузов погрузил.
И едет уже мёртвое из леса прочь оно.

Распилят на дощечки, на острые в углах.
Не будет больше дерева , а будет лишь доска.
Лежит таких же множество в высоких штабелях.
Меня от их безликости вдруг посетит...

желтыми огоньками тлеющих в черноте чернильной
помнишь? еще вчера мы сидели рядом
за общим нашим столом, и ели, листали книги,
смеялись и этот холод был там, он плескался за бортом
когда наш кораблик маленький плыл над домами города
а сегодня я даже не знаю как тебя окликнуть при встрече
и был ли ты? тоже не знаю.. в памяти голос и плечи
широкие плечи, с которых стекали в реки печали
когда мы слушали вечером шум с портовых причалов
голоса, гомон и скрипы, обрывки фраз, игру ветра
и...