Чёрная полоска

Последним росчерком пера,
Теряя бисеринки лоска
Лучей закатных мишура
Линует небо на полоски.

Ночные твари у огня
Пунктиром ткут безумный танец,
Реальность прожитого дня
Теряет яви тонкий глянец.

На стеклах тает леденцом
Последний блеск дневной лучины,
Склонив вечернее лицо
Целует женщина мужчину.

Над нервным платьем у бретели,
Над золотым изъяном броши Ласкает волос смуглость кожи
Льняною легкостью пастели.

Шифонно-шелково у шеи
Волной уложен нежный локон
В глазах бесстыже влажных окон
За отражением смешений

Дождливо жалобных иллюзий,
Пылая пламенем и в этом
Плывет полночным силуэтом,
Волнуясь тактом в черном блюзе.

Под нервным платьем на бретели,
Под золотым изъяном броши
Пьянит полоска смуглой кожи
Настоем ночи:
Сasus belli.

Испарина с земли свежа и холодна,
Пролился дождь стеной, и тучи приподнялись.
В прорехах рваных синь небесная видна
На куполе густой, индиговой эмали.

Он замкнут над землёй чуть выше облаков,
И трутся об него мохнатые их спины,
И оттирают пыль полуденных ветров,
Слетевшихся с полей неведомой чужбины.

А бахрома дождя умыла каждый лист,
И на ветвях каштанов заиграли свечи
Фарфоровых соцветий, звон их бел и чист,
И тем печальней он, чем ближе волглый вечер...

Свернулась одиночеством огня
Полоска света и танцует в ней как
Живое пламя гаснущего дня -
На тонких шпильках - маленькая змейка.

Как просто легкомысленным дымком
В вечернюю расслабленность истечь ей,
Расплавиться под музыку легко
И волосы пролить себе на плечи.

Не ветер гнет травинку, а она
Волнует ветер ломанностью линий.
Танцует змейка сполохами сна -
На черном фоне растворяясь синим.

Укроет сожаленьем темнота
Неловкость рук и утомленье ножек.
Ей не остановиться. Только...

Застыла грусть, развесив уши,
По крышам дождь шутя шуршал.
На бельевой веревке клушей
Висела мокрая душа.

На ней линялые разводы
Узоры дивные плели -
Изобретательной погоды
Интерпретации Дали.

Душа скулила, тихо плача,
Теряя выстраданный шик.
И хвост короткий по-щенячи
Вилял и брызгал от души.

Душа как мятая подушка
Свернулась перьями вовнутрь,
Подставив небу на просушку
Всю подноготную и дурь.

Но солнца нет, и только влага
Ей полоскала потроха...

Бывают дни, когда тоска съедает душу.
И начинаешь ты жалеть себя.
Лишь замечая черные полоски,Грустишь и мучаешься зря.
Внутри как-будто черная дыра,
Как кажется ничем не заполнима.
Болит и ноет все нутро
И ты кричишь, рыдаешь, думаешь конец!
И появляется уверенность, что белого не будет.
Одна лишь чернота!
Но это лишь самообман, самовнушенье.
Ведь в памяти есть светлые мгновенья.
Один лишь солнца луч и ветра шум,
когда бежишь по полю-могучие причины чтобы жить,
Не поддаваясь боли...

снег идет густой и быстрый
кружат хлопья с молоком
провода под ним провисли:ухнет оземь белый ком!

шпилька рижского собора
продырявив тучек ряд
зацепила небо с морем
во вселенский снегопад

я за этой кутерьмою
пью какао на ковре
штрих считая на обоях
медитируя в Москве

снег растаял,
осень все же
бездорожье,
с крыш течёт…
все полоски подытожив
ухожу оставив счёт.
11 ок. 04

Поверишь, не поверишь ли,
За реками, за морем ли,
За дальними долинами,
В заморской стороне
В сухой и жаркой прерии,
Не львы, не инфузории,
Живут сосиски длинные
С полоской на спине.

Они совсем не страшные,
Но, от природы, дикие.
Грызут столбы и колышки
С гвоздями или без.
Едят ботинки с кашею,
Колючки с ежевикою
И бегают на солнышке,
Нагуливая вес.

За ними ходят с вилками
Охотники усатые,
Их сантиметром меряют
И садят в майонез.
Но, пойманные силою,
Сосиски полосатые...

В природе, в давние года
Все звери были серы.
Их шкуры серые всегда
Печалили без меры.

Нарядов скудность очень злит.
Пусть ты в душе хороший,
Но с виду - полностью безлик:
Ни волк, ни лев, ни лошадь.

Но если хочешь что-нибудь
И думаешь об этом,
Наверно, есть к решенью путь
И оптимальный метод.

И вот, среди степных чащоб
И в непролазных дебрях
Свой цвет на что-нибудь ещё
Сменить решила зебра.

Напал на зебру зверский зуд:
Чесались бок и ноги...

Попрошу у неё я прощенье
За то, что тебя полюбила.
Не к чему уже это смущенье,
Нас и так судьба рассудила.

Ей достались твои отголоски,
Твоих слов недосказанных стая.
Для меня были счастья полоски,
поцелуй на губах моих таял.

А что дальше? Опять под вопросом.
Мне б на миг заглянуть в твоё сердце.
Ключик тот оказался под носом,
Разреши приоткрыть эту дверцу.

Для неё ты – просто игрушка.
Ты – каприз для богатой девицы,
На прицеле, словно пол мушкой.
Сколько было таких...