Чужой город

Семья чужая мне размыла берега,
Любимый мой под каблуком литого сапога!
Про жизнь свою не смеет рассказать,
Ему приходится, так неохотно, врать.

А может все не так, я ошибаюсь,
Сама мечтала про любовь, сама и маюсь.
А он уйдет, забыв пр приключение-
Невинное по будням развлечение.

Зачем иначе прятать весть,
Что я на свете тоже есть!
Такие тайны вовсе не к лицу,
Бояться нечего, угрозы нет- к венцу.

Хочу открыто жить, не притворяться,
Любви все грани открывая, наслаждаться,
А...

Джоконда моя,
потерпи…

Я плечи загнал…
Я сжег кисти…

Но холст не умеет быть быстрым.
И нет в нем тебя.
Средь толпы.


Зачем мне две тысячи дев -
в набросках моих
половичных?!…
Я бездарь из города Винчи.
Я промах
в раскладе судеб…


Но чудо.
Ты здесь день-деньской!…

Меняешь со смехом и риском -
на плоскую
вонь мастерской
объемы небес
флорентийских!…


Прошу же, веселость убавь…
Стань строже.
И стань молчаливей.
Но свет –
в непонятном извиве –
еще...

... блюз... чужой...

пусто? ветер в душе распевает осенние песни?
и в закрытых глазах нет и тени от цвета весны?
не беги от себя. это просто. но знаешь, не честно –
на замок мысли, чувства, слова и чудесные сны.

ты постой, не спеши, может лучшее это,… и мимо…
лишь рукой, или взглядом в случайный ночной звездопад,
а иначе грустна и навязчива та пантомима.
и без звука всё оземь,… в осколки,...и то невпопад.

за себя испугался? синкопа! как это мне странно.
осторожность? а дерзость...

Рука в чужом кармане.
Взгляд влево.
Совесть в клетке.

Ну все…ушел, испарился под чужим солнцем…
Мир перевернулся и сжался в бесформенную кучу….
Кажется, еще недавно был незнакомцем,
Теперь стал совсем чужим, но может быть это к лучшему?

Исчезли сны, но появились видения,
Ползущие по стенам и сводящие меня с ума…
Подрываюсь, кричу до боли в ушах, до хрипения…
Выбиваюсь из сил и тихо плачу впотьмах.


Потом уже легче, кошмар не стучит в висках.
Узнаю горизонт, а мир расправляет крылья свои…
Делаю шаг, ...вдруг чья-то холодная рука...

Встал над Уралом город Оренбург -
Форпост между двумя частями света,
Он Азии с Европой - лучший друг,
Оазис караванам из Ташкента.

Соединяет он в себе черты
Европы светской, мудрого Востока,
Здесь церкви золоченные кресты,
И здесь же в Караван - Сарай ворота.

Всех Оренбург укрыл своим платком,
И хлеб возделал на земле целинной,
И газа светоч синим огоньком
Несет он людям эстафетой длинной.

Размах бескрайних золотых степей
Раскинулся пластом до горизонта,
И оренбургский ветер...

Не сердись на чужую глупость,
Если в ней нет коварства и зла.
Даже если тебе она трудность,
Неожиданно вдруг принесла.

Даже если тебе неприятно,
Понимать что не так понят был.
Улыбнись — и улыбка обратно,
Возвратившись, остудит твой пыл.

Даже если тебе чуть-чуть больно,
Сделать глупость сумела собой.
Ты прости, если это невольно,
Если не был в ней замысел злой.

Даже если тебя сЕрдит очень,
Что посмел так подумать глупец.
Не сердись — что ушло не воротишь,
Лишь изменятся...

Шёл по городу чувак
Вовсе без одежды.
Не нудист и не дурак.
Двигался неспешно.

Не известно почему
Совершенно голый.
Может только что куму
Приласкал на воле,

Но засёк в кустах их кум
И чувак дал дёру.
Иль зашёл за разум ум
И унёсся в горы,

А когда потом назад
Возвратился в тело,
Обнаружил голый зад
Малость обгорелый

И одежды вообще
Ни фига не видно.
Нет нигде его вещей.
Стыдно и обидно.

Ну, а может в казино
Проигрался в карты.
Дало в голову вино –
Не сдержал...

Я нарочно привыкну
К чужому плечу.
Может быть, навсегда
О тебе замолчу.
Может быть, даже в снах
Постараюсь забыть,
Чтобы мне без тебя,
Одинокой не быть.
Можно спутать все карты,
Судьбу обмануть
И к чужому плечу
Нежно, ласково льнуть.
И поверить любви,
Никого не любя,
Но скажи, как тогда
Мне поверить в себя?
Как поверить в правдивость
Единственных слов,
Как поверить в любовь
Матерей и отцов?
Как узнать мне,
Где правда была, а где ложь?
Если снова в толпе
Ты меня не найдешь...

Они били меня толпой,
Я прижался к стене спиною.
Люди нас обошли стороной,
Незнакомы они со мною.

Пред глазами туман багровый,
Боли нет, не боюсь — устал.
Не упасть бы — не встану снова,
Не отбиться — видать пропал.

Мыслей нет, голова пустая,
Пустота и усталость в ней.
А вокруг эта волчья стая,
Зверь изгнал из их душ людей.

Устою, а коль нет — не сдамся,
Втопчут в грязь тело — что ж, судьба.
Важно то, что я не сломался,
Ну а грязь — это ерунда!

Они били меня толпой,
Люди...