Что не одним хлебом живет

Я смех и боль в одном флаконе-
во мне и радость, и беда
друг другу подают ладони,
но глаз воротят от стыда.
Звала на подвиги эпоха,
венчая с болью не со зла
и понимала, что мне плохо,
что пут не разрубить узла.
И вековая неизменность,
не афишируя себя,
земную впитывает бренность
как будто капельки дождя
Все в этом Мире есть и будет:
рутиной быт и пыль дорог-
Вселенной знаний не прибудет-
бредем по жизни кто как смог.
Все в этом Мире есть и будет:
за далью даль, набор тревог...

Еще одна подведена черта,
Сошлась узлом судьбы-дороги лента,
Созрели память, скорбь и пустота
От собранного траурного пепла.

Отмерен срок, отписаны года,
И все же, мало, как не грей сужденья,
Срослись слезою боль и тишина
В туннелях и пространствах сожаленья.

А мы живем, успеть бы ко всему,
А мы не ждем и получаем страхом,
Они ушли и мы у них в плену,
В плену вопросов к вечности и праху.

Коль Истина не знает совершенства,
То нет пределов творчества блаженства!

И есть одно условие блаженства:
Творить и удивлять, да так, чтобы
Душа замерла от восторга,
Чтоб понял ты,
что жизнь безмерно хороша,
когда в душе живут порывы
любви и творчества,
создания красоты.
И ими мы живем
и будем живы!
на радость всем
от созерцания их!

Как просто в этом мире одному,
Не нужно ни кому бросать почтенья,
Не нужно мучатся от сожаленья ;
Что причинил ты боль кому-то своему.
Не надо лгать своим, что бы от них не отличатся,
Не стоит биться и печалится
О том, что потерял кого-то, и забыл,
Их просто нет! Так в жизни проще!
Никто и никогда тебя не упрекнет.
Не оскорбит, не обзовет.
Ведь оскорбленье от чужого,
Намного легче пережить;
Чем оскорбленье от родного,
Того с кем собирался быть.
Не нужно каждый миг бояться;
Что...

Если так, на чистоту
Помню я ту синеву
Честно я тебе скажу
За одну лишь тебя умру
Не принц я и не король
Так, заезжий тролль
Но верь мне, я не вру
Только лишь за тебя умру
Но опутал меня враг
И в душе один лишь мрак
Но тебя я не обману
Я помню ту синеву

Я слышу морской прибой
И хочу пройти
По Млечному Пути,
И сорвать звезду,
Прикрепить на плечо,
Чтоб светила мне она.

Шумят леса,
С ума сводят города,
Лишь ты одна
Способна успокоить меня.
Нежные твои руки,
Сладкие твои губы,
Добрые твои глаза
Снятся мне всегда.
Лишь ты одна
Способна утешить меня.


© Copyright: Роман Игашев, 2007
Свидетельство о публикации №1708041939

По острому лезвию смело шагаю
Уверенной ровной походкой.
Чиста, холодна, как дева из рая
Все вокруг покрывается ледяной коркой…
Как демон из ада, в моей душе пламя
Горит, полыхает и просит огня…
То вдруг потухает, то вдруг разгорается
Жаркий огонь, что внутри у меня.
Легко балансирую на краю бездны
Упасть не боюсь, я умею лететь.
И даже без крыльев, в минуты отчаянья
Я улыбаюсь, я умею мечтать.
В омут бездонный нырну с головой,
Ведь жизнь нам дается всего лишь одна.
Под жарким...

Мы ходим по одной дороге,
Но смотрим все по сторонам,
А чаще вообще под ноги,
Как будто наше счастье там!

А счастье это лишь пространство,
Где нет границ твоим мечтам,
Там мы, уставшие от странствий,
Поймем, зачем же крылья нам!

Земля! Летать мы разучились,
Они ненужный атрибут,
Лежат, поблекли, запылились,
Когда же в небо? Нас там ждут...

Скажи мне что-нибудь такое,
Что о любви твоей ко мне расскажет,
Что скрасит ожиданье, скуку смажет,
И я засну всегда в покое,
Что скоро рядом будешь ты,
Что будем вместе мы, как в сказке,
Что предадим друг друга ласке,
И будем счастливы от темноты,
В минуты те большой любви.
И сердце будет чаще биться,
И жар, и пламя заструится,
В твоей, моей, нашей крови.
Оставим всех мы далеко,
Мы в юность вместе погрузимся,
В глазах друг друга отразимся,
И станет нам всегда легко.
А в жизни...

Как хорошо сидеть на крыше,
Небрежно ноги с края свесив,
У бездны будто на краю…
Я вниз с надеждою смотрю…
Таких как я на крыше много,
На черно-белый мир глядим с тревогой,
С опаской кто-то, кто с надеждой,
Но, не решаясь сделать шаг,
Все время пятимся назад…
Взираем словно в магазине,
Рассматривая мир как грязные витрины,
Крылами мокрыми толкаясь,
Мы ждем чего-то, не решаясь…
С карниза камнем полететь?!
А может, хватит уж жалеть
Себя, и тот уставший, пыльный город,
И серых улиц...