Червь сомнения

«... В отличие от слов, понятия не являются
результатом эволюции языка. Понятия име-
ют собственную природу, конструируются со
стороны собственного обратного образа, со
стороны альтернативы».
Бубнов Ю.М.

«Понятия представляют собой, самооргани-
зующиеся симметрические объекты»
Бубнов Ю.М.

Промыл глаза, фурацилином, и альбуцидом,
лишь потом, он их открыл; и свет лучиться и
образ обратился, в нём.........
(из слов (и букв и слогов, вдруг),
понятие его испуг, зря пожалел он...

Безмыслие, как основа, без мечты и надежды
иду новый, максимально сосредоточив свой ум,
мозг, похудевший лакей твоих грёз, розг, чисто
вокруг, куш, без дырок, драк и баяны все целы и
тёща твоя жива, сердце ещё полно, не разорван
но на лоскуты, оно, одно облако без штанов, на-
го, голоден-сыт червь, эпохи-крика, (мунка), не
едкий и не нахальный, нахлынувший, вся душа п
оседела, груба-и нежна сразу, мощь иссякла, нем
а, безобразна им вся и окружена, пятидесяти дву
х лет отроду, он...

Осенний экспромт 14-8

Не знать, не плакать, не страдать.
Уйти от мира в безпредельность,
Оставив нудь и канительность
Мне больше нечего терять.

Пожалуй, только жёлтый лист,
Упавший жертвенно под ноги,
Как кроток, хоть дожил до срока.
Исполнив божеский каприз.

Он тих, а я рыдаю внутрь.
Беззвучно разрываю нервы.
И блюз, златою канителью,
Вливается в осенний флуд.

Строка к строке. И новый стих.
Но сух он, хоть омыт слезою.
Ещё живу. И мысли строю
Сверлящий червь тоски притих...

Без часа и без времени, случайно, всё
снизу? просто? иль глобально? без взгляда
и без настоянья? и между временем
и сном, проник в пространство он ежом?
для сбора яблок и червей? без крови и без
калачей, (кнута и пряника не стало?) распался
день как покрывало под действием ночи.......
и света,.........не видно?.......испарился
где-то?....
или
в тени, за горкой скрылся? мир умер или
тоже снился иль превратился в звук, старанье
или лесное завыванье.....?

Раз за разом сжигаю сомнения,
что еще предстоит мне пройти.
Удаляю хандру и сомнения,
тяжело их уж стало нести.

Перелистываю страницы
и любуюсь зимой не спеша.
Дни несутся, как осенью птицы,
сладким снегом в затылок дыша.

Перелистываю сомнения,
вспоминаю мгновения тех дней,
что несли с собой смысл и видения,
разгоняя быстрей и быстрей.

Перелистываю желания,
все ищу, что смогу унести.
Вырезаю из сердца страдания
и из ребер - кусочки тоски.

Перелистываю...

Не делай ничего, мой друг богатый, ты есть и
это много, свят ты, сам, неделаньем своим,
сезам, хранишь всего так много, стяжание,
лишь путь, дорога, всё истиной наполнишь
следом, любовью, чудом и обедом не удивить
тебя, ты сам, обед, для праздных душ, паришь
или ползёшь, ты уж и змей и анаконда, и червь
познания и плашка, чем двор весь выложен, ук-
азка, как и чего, ты стар и молод, и певчий голод,
ты насытишь, напоишь, или покажешь где-то шиш,
чтоб спровоцировать беседу, за ужином...

Ни на что не хотел смотреть, на половину или даже
на треть, от сатаны, (Б-га), без огня тревога, без ко-
жи и волос, (освежёван?) и нет простыни и кинжа-
ла, обескровлен до последнего своего предела, (не
рамштайн?) краснела, крестами подушка и в твоём
сне? тоже? невиновностью очарован, (ну у тебя и ро
жа), не убий и будет чуть легче, (все живы, и нет во
йны, любовь Б-га, а не сатаны), потушен огонь, (без
кожи и волос), кто его побрил? успели? падающие
лепестки роз, на синеве рдели...

Спит усталый пьяный дембель пограничник дед Матвей
Снится пиво, щуки, раки, ночь, бордель пять лебедей.
Коротали ночь в дозоре куревом и болтовнёй
И закусывали водку всякой разною хурмой

Но граница на замке. И у закрытых тех дверей .
Стоит дозором на заре, с берданью старой на ремне
Дед Андрей

Такие мысли в голове, как будто черви в трупе хряка
Обглодали мою совесть, негритянку хочу раком
накормить. И пивом вкусным напоить её. И трахнуть
в рыло дедушке Андрею. Я хочу под пальмой...

Жизнь подлая проходит мимо нас,
О том ещё Высоцкий пел нам в злости.
И сколько бы лукавый ни припас
Для нас соблазнов – всё лишь прах да кости.

Какую бы игрушку ни приняв,
Чрез месяц отшвырнём её обратно.
Не утоляется наш жадный нрав
Мирской утехой. Боже, НЕВОЗВРАТНО

Мы тратим жизни драгоценный бег
На суету – и страждем вековечно!
На что был создан Богом человек?
Ужели для того, чтоб безконечно

Гневить грехами Господа Отца
И нисходить за веком в век в геенну?
И радовать Иуду...

Не слушай ты меня, молчи, сейчас, потом
и навсегда,- по сторонам он света молвил,
как фараон, как властелин, как птица киви и
пингвин, и кенгуру и черепаха, зашита порвана
рубаха,- и от сумы не зарекайся и от тюрьмы
нет здесь защиты, богат ты беден иль увитый
и счастьем и любовью, воин, не укради и будь
достоин и имени и той судьбы, что выпала,
как карта, знак, и мал тот золотник иль гак,
и дорог и бесценен, тоже, и прост и беден
и сварлив, и молчалив и говорлив. Накормит
он тебя...