Частица зверя

Даже если бы ведал о том,
Как тяжёл будет груз моих дней.
Всё-равно бы жизнь тем же путём,
Шёл и тем же бы, время жил в ней.

А иначе никак не могу,
А иначе не вправе – ведь я,
Пред судьбой фактом жизни в долгу,
Вплетена в мира холст нить моя.

Вплетена нить в событий узор,
Смыслом связана с жизнью других.
В том её цель и мой приговор,
В ней частица событий земных.

Изменю жизнь под нужды свои,
И других обреку на нужду.
Чувств моих погашу пыл в крови,
И другим пошлю стужи беду...

Среди вольных степей, среди каменных скал,
Приходилось, мне жить и трудиться.
Было всяко, в дорогах и в днях жизни знал,
И добра я и зла, мира этого лица.

Никогда и нигде, не стоял ни над кем,
И не здесь, и не там, никому не служил.
И по жизни пронёс, груз забот и проблем,
Верил в мир и в себя, и по совести жил.

Не бежал за чужим и тепло, и добром,
И за чей-то чужой, никогда не жил счёт.
Строил счастье своим и умом, и трудом,
И старался своих, быть достоин высот.

А когда уж...

Вдоль мраморных скал, к Аравийскому морю
Спеша через древнее сердце страны,
Дающая радость и телу и взору,
Нармада ласкает волной валуны.

Здесь всё говорит о присутствии Шивы,
Его божеством освящён водоём,
Индусы, очистить грехи, пока живы,
Не зря парикрамой обходят её.

Отсюда уносят к базарным прилавкам
Нармадой омытые, Шивы дары:
В полоски, и в крапинки, белые, пакка,
Медовые камушки древней поры.

И вот сувенир улетит в чемодане,
И Шивы частицы умчатся туда,
Где солнце...

***
Жизнь на отдельные сегменты разграничить невозможно и на части не разъять. –
И в горе, в радости ль чужих также без нашего сочувствия и нашего ж участья
Нельзя постигнуть, ни когда-нибудь достичь её высот, всех бездн её не осознать,
Ни всей возможной полноты нам в днях грядущих ей самою уготованного счастья.


***
Даже те истины, что кажутся на первый взгляд как будто бы просты и очевидны,
Чтоб, тем не менее, по этой-то же причине их из виду не терять,
Сродни прилежным тем...

" Вливалась эра, небеса кренились, диагональ алеющей зари. "
Без(с) эры и небес, и крена, горизонталь захода и зари, под реками и водами искрилась без(с) отражения вся видимость любви, где пульс, а где давление вселенной и квантов стон, и оторопь частиц, и ядер, и эфира (блиц), и блажь, и звёзд, созвездий передряги где истекает золота поток, что не дойдёт до нас, лишь завиток, на теле, ( на челе) искриться волос, твоих и чувств фотон, и твой всё голос, расскажет нам и пропоет, о колбе, что сама...

Был приучен я боль не показывать,
И зубами скрипел, но молчал.
И стонал лишь когда власть над разумом,
Ночью взяв, сон его отключал.

Метку Знаков на всех судьба ставила,
На мой путь, Телец с неба смотрел.
Назначал мне маршрут в нём и правила,
Дел масштабы и знаний предел.

Ограничив свобод моих степени,
В измерений трёх, рамки загнал.
Место телу в пространстве и времени,
И движений всех векторы дал.

А душа в клетке тела томится,
Измерений трёх, мир тесен ей.
В ней Божественной...

Песни врали и мы,
Из объятия тьмы,
Из объятий смертей,
Никогда не вернёмся.
И нас в мире людей,
Никогда, не согреет луч солнца.

Наслаждение, боль,
Грусть и радости доль,
Мир смешал,
Жизни сделав нектаром.
И куда бы не шёл, и чего б не искал,
Ничего, не даётся в ней даром.

А мы светом идей,
Ослепив в нас людей,
Целям их,
Наши дни посвящали.
Но их целей больших,
Миражами высот, в никуда уводили нас дали.

Но в идей миражи,
Отдав святость души,
Люди ею пустой,
Становились...

И ЯКОРЬ, И ВЕТРИЛО

О мысль творящая – средь океана вечности Вселенское кормило!
То не твои ли всё дороги – что объемлют свет и тьма?
Не ты ли – собственно бескрайняя Вселенная Сама,
Её энергия и жизненная сила?
Зерном упругим доверху заполонила
Премудрость Божия твои обширнейшие закрома...
Ты – якорь среди бурь спасительный для сердца и ума
И кораблю же их в житейском трудном плаванье надёжное ветрило!


С ОДНИМ СОБОЙ

Сам выправи свою судьбу,
Власть обстоятельств попирая...

ПУТЕВОДНЫЕ ОГНИ

Как путеводные чудесные огни, пред взором вспыхивают огненные знаки!
Иль Кто, невидимый, тем самым сердце наше веселит?
Там – дивной аркой над землёй – в полнеба радуга горит,
Здесь, в окружении лишайников и мхов, среди камней пылают полевые маки;
В ночи ли яркий метеор, узор ли начертаний звёздных рун в небесном Зодиаке,
Зари забрезжившей рассветной ли над горизонтом щит... –
Иль путь наш ими, словно теми направляющими вехами, отмечен и повит
Весь – от начала до конца...

забитые ставни,
неверные двери-
движения плавны,
и мысли, как звери,
свой век коротают,
укрывшись в пещере
чужих липких снов
и поверий.

изысканность линий,
рефлекс неумелый-
цвет неба-не синий,
цвет смерти-не белый
и изморозь жизни
необледенелой
невзрачно несет
"Изабеллой".

пустые стаканы
избитых новаций,
и снова капканы
убогих нотаций
хватают за горло
без манипуляций,
без лишних шумов
и вибраций.

отрада прохлады,
уныние света-
другая преграда
на месте ответа...