Чар

Моя женщина стоит того,
Чтобы ей восхищаться открыто.
Я не крал её чувства, как вор,
Нас к друг другу тянуло магнитом.

Где под взглядом чарующих глаз
На губах её медленно таю.
И мне слышится искренний джаз, -
Для любви тема просто святая.

Обнажённые плечи влекут
Танцевать белый танец надежды.
Мне достаточно пары секунд
Чтоб воскреснуть и выглядеть прежним.

Моя женщина может легко
Стать в руках моих чувственной самой.
Зарумянится кровь с молоком,
И любовь выйдет тут же из...

Яков Есепкин


• «Астеническое состояние традиционной современной русской литературы давно не удивляет литературоведов и критиков, в равной мере страдающих астеническим синдромом. Этот общий упадок интеллектуальных сил воспринимается как норма. Вытесненная из массового сознания гениальная художественность априори не может проникнуть в его тьму, на страже Церберы. Имя автора «Космополиса архаики» осознанно табуировано литературными эфемеридами.»
Г. Белова

Портреты юдиц с вишнями и ядом...

Я легко тебя найду
В лабиринте сновидений.
Ты уснёшь и вот я тут.
Подкрадусь тихонько тенью,

Уведу тебя в свой сон –
В край безоблачного счастья.
Он давно в тебя влюблён.
Сбережёт от всех напастей,

Исцелит и защитит
Ото всех дневных кошмаров
И весельем зарядит.
Ты поддашься добрым чарам.

Край безумной красоты.
Только шаг и мы в столице.
Город радостной мечты
Нам с тобой вот-вот приснится.

В нём безоблачный покой,
Сотни ярких развлечений.
Он теперь не только мой.
Ты...

Автор: Боброва Л.

Замираю в восторге, звучит саксофон
И мелодия эта, как сказочный сон.
Звуки музыки льются в ночной тишине,
И чарующим эхом приходят ко мне.

Саксофон все звучит, и волнует меня,
В путешествие к музыке сердце маня.
В эту музыку я окунусь с головой,
И закрУжится в танце она надо мной.

Саксофон, ты играешь души красоту,
Слышу я в твоих звуках любви чистоту.
Саксофон, ты чудесная сказка в ночи,
Не молчи дорогой, я прошу, ты звучи.

Зима настаёт, красавица осень,
С собою счастье куда-то уносит,
Чарующий взгляд на прошлое чудо,
Навеки запомню и в будущем буду,
Стихами её описывать строго,
И даже писать на холсте понемногу.
Журчит ручеёк, остывая, играя,
Об этом и весть у меня ключевая.

Медсестрице Евгении, у которой из-под защитной одежды, были видны только глазки и реснички-бабочки.

Реснички – крылья бабочек
Порхают пред тобой.
Взгляд глаз восточных, сказочный,
Чарует всех собой.

Сама легка, как бабочка
Волшебной красоты.
Своим полётом радуешь,
И даришь тем мечты.

Дай, бог, тебе, красавица,
Сияния любви.
Пусть у тебя всё сладится,
И в счастье ты лети.

Здравствуй, добрый пастырь божий,
Славный отче Спиридон!
Помоги мне, ты же можешь,
Обрести мой первый дом.

Я икону поцелую
И себя перекрещу,
Об одном теперь тоскую,
Всё проблему не решу.

Ты ж помог другим когда-то,
Никому не отказал;
Обратил и змея в злато,
Мёртвой молвить приказал.

Всех еретиков породу
Ты решился осрамить:
Плинфу сжав, огонь и воду
Смог, исторгнув, разделить.

Ты, спеша на помощь к другу,
Смог поток остановить...
Всяк был вхож в твою лачугу
И утешен...

Ночь лёгкой, тихой поступью подкралась,
И заглянула каждому в окно.
На небе огоньки зажгла – старалась,
Чтоб было нам не полностью темно.

Лиловый свет луны к тому же подключила,
Сегодня ночь решила: Будет так!
Не жёлтый, как обычно – не та сила,
А полный тайн и мистицизма знак.
Для фей, и леших, и ундин-русалок,
Для тех, кто скромно прячется от глаз,
Сегодня ночь для них пришла из сказок,
Прядущих свой таинственный рассказ.

В лиловом свете пусть они танцуют,
Летают под...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц в желти и серебре

Тридцать седьмой фрагмент

Чернь ланиты юдиц ссеребрит,
Шелк совьет гробовыми каймами,
Будут помнить веселье харит
Неб владыки, меняясь домами.

Это блеск неотмирных торжеств,
Это пиры царевен успенных,
Суе Иды чаруют божеств
Изваянья мглой амфор всепенных.

Слави, ночь, бледных рыцарей тьмы,
Их серебри чела грозовые
На балах у царицы Чумы,
Где оне лишь одесно живые.

Сорок третий фрагмент...

Я напьюсь сладким алым мартини,
Что не спрятали губы твои.
Вкус любви мне отнюдь не противен,
Он безумства ночные творит.

Ароматный коньяк будет кстати,
Им пропитан чарующий взгляд.
На двоих его точно не хватит,
Мне об этом глаза говорят.

Поцелуй, словно порция рома,
Обжигает коварный язык.
Мир возможностей наших огромный,
Даже слишком, пожалуй, велик.

Мы сольёмся в объятиях нежных,
Растворимся, как в тонике джин.
Только утром увидят нас прежних,
Не нарушивших спальный режим...