Царь горы

Царила в Сбербанке весь день суета,
Ведь там обнулились клиентов счета.
И кто-то из клерков припомнил потом,
Как вышел Хоттабыч из банка с мешком.

Царя народом славили,
Бог сохрани семью,
Но к стенке их поставили,
Построили тюрьму.

Теперь живём печалями,
Скорбим, гремя медалями,
И между ритуалами,
Следим за либералами.

Горе-горе, горемыка,
Мал, ничтожен, неказист.
От несчастной жизни сник он,
Высох — как осенний лист.

Бит он миром не до смерти,
Но весь скомкан и измят.
И везде он не на месте,
И никто ему не рад.

Кто другой, весь мир бы проклял,
За печаль земных дорог.
А в нём гнева нет ни сколько,
Он, как есть всё, принять смог.

Он — «За что?» — не вопрошая,
Держит случая удар.
И проблемы сам решая,
Зла не ведает угар.

Горе-горе, горемыка,
Мал, ничтожен, неказист.
Некрасив, усталым...

Цари и императоры.
Герои и диктаторы.
Орудий грохот. Колокольный звон.
Победы, поражения.
Измены и свержения.
И смена поколений и времен.

Злодеи, благодетели.
Суд, жертвы и свидетели.
Признаний и раскаяний пора.
Непризнанные доводы.
Застолья, встречи, проводы.
То в радости, то в горести игра.

Великие сражения.
Науки достижения.
И список выдающихся имен.
Безвестные, ушедние
В события прошедшие,
Чей путь в могилах братских завершен.

История забытая
И армии разбитые.
Войн...

Тогда скажи Наследнику, Жильяр,
что ежели он вздумает проститься
и дымный свет автомобильных фар
вдруг выхватит платок императрицы
или на стенке бурое пятно,
то пусть он не кричит и не боится,
подвал заасфальтирован давно,
над ним трамвай проносится, как птица,
тот красный электрический трамвай
домчит его в урочище, за гать,
где в самом центре топи, так и знай,
и сестры, и отец его, и мать
как будто на купании в Крыму,
вот только лица срублены прикладом.
А впрочем, нет. Не говори...

Горит в ночи цветок любви
И ангел топчет свои крылья
А небо смотрит и молчит
А бог на небе глушит пиво

И дождь идет который год
И снова солнце не взойдет
Горит в ночи цветок любви
А небо смотрит, ангел ждет

Но свет огня поможет нам
Согреет кровь и выбьет скуку
И крылья вырастут опять
И все опять пойдет по кругу

Опять горит цветок любви
И снова ангел топчет крылья
А небо смотрит и молчит
А бог на небе глушит пиво

Горит свеча у иконки,
и я прошу у нее,
чтоб было тепло в светелке,
Чтоб в жизни чуть-чуть повезло,

Горит свеча у иконки,
А на окне узор, как будто бы елки,
Прошу я у Девы любви, для всех с кем знаком,
Для тех с кем дружил, кого полюбил, кто был рядом с добром,

Горит свеча у иконки,
Душа напряглась и застыла у кромки,
Ах, Боже, дай света, здоровья и мне,
Чтоб вместе с любимой мне выйти навстречу далекой мечте.

Горит огонь в печи моей,
Он очень жаркий
Так пылает, что яркой кисточкой своей
Меня с легка он обжигает
Гори огонь, гори огонь
Неси тепло в мои хоромы
Пусть как дрова
Года мои
Всё в этой жизни угасает!

Гореть в аду не так уж больно,
Когда огонь один на всех -
Сквозь зубы сжатые невольно
Наружу рвется дикий смех.

Он слышен всем, и души грешных
он рассекает, будто плеть,
И воет сброд во мгле кромешной,
Горя, не в силах догореть.

Уж не слыхать трусливый ропот -
Его сменил истошный крик.
Огонь врезается, как штопор,
Гордыню падших усмирив.

Кровавым потом смыта наглость
Со злобно скалящихся морд -
Палач надеется на жалость,
Судье выносят приговор.

Здесь искупление расплатой...

Гори! Гори торжественно и ярко, гори не остывая и не тлея!
Стихи - лишь средство, средство - лишь помарка,
Того, Кто отпустил тебя на время.
Над черным морем красные деревья, здесь каждое мгновение сакрально.
Не согласись уснуть ни на мгновенье на черно-красном ожидающий закланья.
Где жаждет рук податливая глина, а обжиг - декорации соблазнов,
Смотри в глаза богов, прошедших мимо. Смотри - их равнодушье так прекрасно!
Твоя ж любовь течет в звучаньи ночи и в каждой ноте бренного оркестра...