Быть во тьме

Как грустно, тягостно, как плохо,
Как жутко, гадко, неспокойно.
Как мало воздуха для вдоха,
Как тяжко, горестно и больно.

Как жить на свете неохота,
Как муторно на сердце и уме.
Как унижает несвобода,
Как сложно, путь найти во тьме.

Как неприятно, быть всех хуже,
Как нелегко признаться в том.
Как это давит, жмёт и душит,
Как жжёт, невидимым огнём.

Как режет правда-матка гранью,
Как рвёт на части душу злом.
Как лгут мечты туманной далью,
Как часто, остаются сном.

Как...

Скажи мне тяжело быть человеком?
Когда болит душа, когда пылает грудь,
что сердцу слишком тесно,
и нету места воздуха вдохнуть.
Когда ты в страхе понимаешь
не бесконечен этот путь
и нету той которой можно нежно
"я тебя люблю" шепнуть.
И счастье было так возможно,
но бесконечно далеко,
и всего мира нехватило
чтобы дотянуться до него.
Так хочется сказать я сильный,
вперед всегда идти,
но часто нету света на пути,
а в кромешной тьме так страшно,
что пропасть впереди...

Я так хочу с тобою рядом быть,
Дышать тобой, и взглядом наслаждаться…
Тебя - хозяйка сердца моего, мне не забыть!
И средь большой толпы вовек не потеряться…

К одной тебе хочу бежать, ломая все преграды,
Ты стала яркою звездой, что путь во тьме покажет…
Нет больше счастья для меня, весомее награды,
Чем слово нежное уста, твои украдкой скажут…

От слов твоих моя душа, свои расправит крылья,
И сказка станет для меня, не вымыслом, а былью!
И унесет обоих нас река любви и страсти...

И девочка с печальными глазами,
В которых вечно бездна отражалась,
На миг явилась в этой страшной драме,
Среди поэтов где-то затерялась.
Они ее ласкали и жалели,
И вряд ли принимали, понимая,
Они уже совсем иных хотели,
Ее в экстазе к звездам поднимая.

Она им пела о любви и снеге,
И было одиночество ужасно.
И вот тогда, в том черном диком небе,
В той темноте она была прекрасна.
А что потом с ребенком этим стало?
О том скупые строчки протоколов,
Одна за всех и против всех стояла...

«Может быть это точка безумья»,
Иль возврата она, иль пуста,
Супостата, она остановит
И, вернёт, куда надо «песца»,
А купец не увидит разницы,
А разиня, разинет рот,
Тор, откроет движенье, явиться,
Соберёт их в пучок, иль сожрёт.

«Распуская на рёбра кристалл»,
Паутину, собрав в клубок,
На заборе повесит лубок,
Паучок на заре, светлячок,
Разожжет огонёк во тьме
И укажет путь он тебе.

Тебе ведома цена Бессмертья...
Там, где мир осколками огней
Всё блистательней и всё тускней
Говорит о сущности своей,
Шрам на воздухе оставит лист опавший,
Шрам на память в свете фонарей…
Скинул душу и упал на паперть
Тихой яви тяжести своей.
Он не сбился с рифмы, он играет
Стих из тысячи историй…Сгинет в тьме.
Этот реквием, в который нас слагают,
По тебе, безбожник. и по мне.
Посмотри - пронзительно чернеет
Эта ночь и тёмная вода,
Всё, что Жизнь сказать тебе сумеет -
В тишине...

Чтобы, не упасть и не разбиться,
Воздух неба, нужен под крылом.
И в пустом пространстве, летать птица,
Не сумеет – нет опоры в нём.

Мир без дел, словами не улучшишь,
Не изменишь, мысли красотой.
Лишь ничто, из ничего получишь,
Нечто – быть не может пустотой.

Что возьмём из мира в себя – этим,
Станем телом, мыслью и душой.
Иль чего-то частью в тьме и свете,
Или, всем ненужной пустотой.

Пустота, не даст опоры крыльям,
И в пространстве полностью пустом.
Не взлететь и даже очень...

На берегу рокочущего моря,
Бранясь лениво, постоянно ссорясь,
В плену житейских горестей и бед,
Живут себе в унылом беспорядке
Ворчливая, озлобленная бабка
И рядом с ней – занудный вредный дед.

Печально быть у старости рабами,
Да кто они теперь – не знают сами.
Любви испита чаша… Скользких чувств
Нещадно давит тягостное бремя –
Безжалостно, порой, бывает время,
И мир для них и холоден и пуст.

Самих себя не помнят молодыми,
Увязли в суете, сердца остыли –
Не сладилось, надежды...

Мысли жгут!
Каленым стержнем
В душу вторгшись –
Обжигают.

Люди ждут,
Со злым сомненьем
Отвернувшись,
Обсуждают.

Гордость ранят.

Путь во тьме,
Во мрак амбиций,
Чуждых мнений,
Их желаний.

Крик к толпе,
В их злые лица
Свод воззрений -
Высших знаний.

Лик толпы
Бесчеловечный
Изрыгает
Чернь проклятий.

И столбы,
Перекрестившись,
Раскрывают
Ширь объятий.

И один!
Один как прежде!
Только крюк
И гвозди в теле.

И невинн,
Простив невеждам...

Во тьме кромешной, у руля,
Окаменев от напряженья,
С лицом, как вешняя земля,
Суров моряк, как все в сраженьи.

А море злобствует седое,
И, как назло, маяк погас,
Гонимый волнами прибоя
На берег движется баркас.

О риф, о камень утлый шлюп
Вот-вот волнами разобьет,
И море мигом жалкий труп
В своей пучине погребет.

Но тверд моряк, он знает море.
Его капризы, буйный нрав
Он с детских лет смиряет в споре,
Себя навек ему отдав.