Был или казался

Осыпается яблони цвет.
Разложила судьба свои карты,
Дама треф, дама пик и валет.
Где король, что любил меня в марте?

В тот промозглый и ветреный день
Я бежала по улицам склизким,
Впереди счастья брезжила тень,
И казалось, любовь уже близко.

Пролетели апрель мой и март.
Отшумели гроза и капели.
Мне оставили привкус утрат,
Холод в доме и в сердце метели.

Сыплет, падает с яблони снег,
Накрывает сугробами карты,
Заметает и путает след
Короля. С ним тепло было в марте.

За холодным оконным стеклом
Вишен нежные лепестки
Осыпаются белым дождем
Горьким следом былой тоски.

Чтобы сердцу казалось теплей
На промозглом лихом ветру,
Нарисую на тонком стекле
Вишни в белом, взрывном цвету.

В детстве все другим казалось,
Все было добрей.
Почему все поменялось,
Жизнь стала грубей.

Мы живем среди иллюзий
Завтрашнего дня.
Почему несчастны люди,
Не пойму друзья?

Власть и деньги правят миром,
Так быть не должно.
Знаем, что добро лишь вечно,
Ну, зачем нам зло!

Мир, в котором столько боли,
Нужно изменить.
Каждый ведь любви достоин,
Чтоб счастливым жить!

А он говорил, вспоминая, а не вспоминается, от-
било память напрочь, сама собой осаждается, в-
ыпадает в осадок, и не поймать, миг сладок, горе,
горечь, страдания дочь, и виновные не прочь, не
проклинаются, уже успели, были прокляты, и сл-
ёз и тех не осталось, и нет жалости, и презрения,
кругом одни и горбатые,(упоение? успение?(гор-
бами меряться нет и сил, у кого больше, у одних
из-за действия, а у других, из-за бездействия, мо-
гила исправит?) кровит, души след, и её не оста...

А нам казалась жизнь чудесным сном,
Прекрасной милой сказкой.
Мы знали, что считать добром и злом,
Решали без подсказки.

И вглубь её ныряли вдруг
Без страха захлебнуться.
И знали, что поможет друг
В ненастье не споткнуться.

А нам казалось жизнь - гора
И мы к вершине рвались.
А нам казалось жизнь - игра
И мы в неё игрались.

Растаял детских снов туман,
Но все ж до слёз обидно,
Что, встретив в жизни раз обман
Конца ему не видно.

Спи казах уткнувшись в руку
Ты теперь похож на скуку
Будь же ты подобен крику
Ты возьми большую пику
Пикой в рожу током тычь
Вызывая паралич
Вызывая шум и топот
Проведи на людях опыт
Пропусти сквозь туши ток
Шли татары на восток
Шли киргизы через реки
На земле сидят узбеки
Только ты казах как грек
Спишь уткнувшись в русло рек
Головой раздвинув скалы
Турок грозные оскалы
На себе несешь дрова
Отвалилась голова
Толстой женщины на крыше
А по ней гуляют мыши
Где дубравы где леса...

Трудно казаться равнодушной...
Делать вид... что тебе всё равно.
Трудно... скрывать свои чувства...
Стараться... забыть обо всём.

Закутавшись... под одеяло...
В мысли снова свои уходить.
А утром... скрывая усталость...
Как всегда... улыбаться... шутить.

Трудно... затихшее сердце...
Заставить вновь биться сильнее.
И делать... всё по инерции...
Когда кружится жизнь каруселью.

А мне хочется громко кричать...
Люблю... и это не скрывать.
Но голос... отчего-то молчит...
А душа...

Жизнь, казалось, будет долгой-долгой,
Но промчалось всё в единый миг.
Суетились мы порой без т'олку,
В жарких спорах исходя на крик.

Всё казалось, то ли ещё будет,
То ли ожидает впереди.
Но о нас вдруг время позабудет,
Молодость оставив позади.

И придёт тогда пора раздумий
О делах своих за много лет,
Дабы, обойд'ясь без многих с'удий,
Пред собой одним держать ответ.

Может и не вспомнишь всё подробно,
Что ты делал, для чего, кому.
Оценив себя всей подноготной,
Просветлеешь...

Мне казалась любовь возможной.
Если хочется очень, то будет.
Я шагала, но осторожно,
Я боялась, что скажут люди.

Я храню в глубине вопросы
На которые нет ответа,
Чтоб никто не узнал без спроса,
То, что жизнь - с двух сторон монета.

А казалось бы все, что нужно
Есть внутри у меня, где сердце.
Только мы с ним давно не дружим
И мне нечем больше согреться

Ах, как сладко казаться порой безутешной,
Называться невинной, притворяться безгрешной,
Уходить навсегда, чтобы снова вернуться
И в слезах засыпать, чтобы утром проснуться,

Видеть мир в пелене чуть соленой и влажной,
Когда бури разрушат кораблик бумажный
Нашей светлой, несбыточно-яркой мечты...
Ах, как сладко грустить, если где-то есть ты!