Божественный полет

Высота, как много в этом слове.
Высота – тишь неба и отзвук птичьего крыла.
Шепот ветра, шелест листьев
В поднебесной вышине.
Гул самолета и полет шмеля.
Высота – весь мир внизу
И видно все с той высоты,
Что под крылом у птицы.
Только меньше, чем, находясь внизу.
Под высотой поля и реки,
Леса, моря, озера.
С верху видно все
И даже отраженье солнечного света.
Паденье капель дождевых
И молнию, упавшую на ветку.
Деревни, города, поселки.
Перецветья трав прекрасных...

Одни в борьбе блистают, в беге,
Успешен в плавании кто-то.
Но можно быть хоть и не в небе
Свиньей высокого полета.

(На тему: "он был свиньей высокого полета!", АнтипУшкин) Н.В.Невесенко

Читаю стих двадцатого столетия,
быть может – лучший, утверждать нельзя…
Вожу вдоль строчек глазом (околесица!)
и пальцем, словно по лицу скользя.
Нестройно всё - и стопы не подсчитаны,
нарушен ритм, а смысла вовсе нет.
Торчат ключицы, или то уключины
безвёслой лодки, что плывёт по не-

оглядной глади озера поэзии -
я зачерпну «сухой водицы» горсть,
испробую - божествен вкус амброзии
(стихов нетленных заповедный ГОСТ).
Ну, вот и берег - новая отметина,
да чудом кромка ускользает...

- Сдашь ГТО, и, - Будь Готов!
Экспромт


Давеча, сидя за столом,
С Женой, о жизни рассуждали…
Из бочки, младым огурцом,
Я закусил, как из скрижали…

Мысль, как свободная, играя
Вдруг сорвалась с цепи анклава,
Где долго тайну сохраняла,
И, разразилась, ждать устав,
Свободы, после рюмки водки,
Вдруг зазвучала, лишь от сотки,
Суть обнажил коньячный срам…

Ох, если был бы - не армянский,
А - русский, из семьи отрав,
Быть может и не сплёл, по-барски,
Сей опус, вопреки всех прав...

У каждого, наверно, есть свой идеал,
Свой милый образ или стан, который вдохновляет,
Который дарит радость и покой,
А может всплеск эмоций, эйфорию,
Иногда тоску, печаль и грусть, тоску о прошлом.

Сей образ жизни, состояние души
Присутствует у каждого поэта и творца.
Без вдохновения поэту сложно,
Что-либо сочинить, создать творение искусства.

У каждого творца свой идеал хранится в сердце и душе,
Присутствует в его воображении или наяву.
Тот идеал, что дарит вдохновение и...

Природная божественная красота
Дарована Всевышним ей с рожденья
И не возможно глаз свой отвести
От этой чудной женской красоты.

Ее величественный стройный стан
И легкая походка завораживают взор
И как магнитом тянут в мир небывалой красоты,
Очаровывая легкостью своей.

Овал лица прекрасен, словно капелька росы,
Что ранним утром выпала на распустившийся цветок,
А лучезарная улыбка дышит добротой,
Приятной нежностью и лаской.

Золотистый светлый волос нежно плечи...

Но астральною розою
Падает время..,
Длинный стебель и несколько веток цветов,
Так колышется в снах –
Алой на белом снегу, в воздухе голубом.
Эта жизнь не о том..,
Но планета требует содрогания в Любви!
Воскрешения через Любовь.
Здесь замерзли мозги, страх полеты сковал.
И скрывают сердца кованые сундуки.
Но Любовь – ищет полета над Бездной.
Любовь разверзает Бездну
И возносит над Бездной!
Пьет из уст Абсолюта, наполняя Его Собой.
Понимаешь, Любовь отменяет ад,
И над раем...

Ее божественная красота чарует взор.
Нет сил взгляд отвести от этой красоты
Божественно-прекрасной, озарившей мир и
Дарованной ей Богом от рождения…

Милый облик, словно лучик солнца в небе голубом,
Словно яркая звезда, что в ночном небе освещает путь
И нет прекрасней человека в мире грешном,
Нет образа и женской красоты прекрасней…

Ее легкая походка словно парус,
По волнам морским бегущий,
В путь за собой зовет
В путь радости и счастья.

Светлый волос, озаренный...

Не стану петь за упокой.
За упокой его отпели.
Мели великие метели
В тот день за Черною рекой.
Неслась карета от ворот,
И взведены курки тугие.
Дуэльный шаг.
Затем полет…
Патриархальная Россия!..
Тот до стрельбы большой мастак,
Щеголеват, красив и молод.
И николаевский пятак
Начищен о полу камзола.
Дуэльный предрешен исход,
Но право выстрела за нами.
За черной речкой на поляне
Последний выстрел.
И – полет…
Синели жилки тонких рук,
Еще в снегу чернело тело.
Любовный спор...

Он любит свободу, высокий полет.
Под небом красивая птица.
В полете ему ветер песни поет,
Всю жизнь над горами кружится.

Не гордый совсем, образ жизни такой -
Парить высоко одиноко.
Быть может, не знает он жизни другой.
Один он летает высоко.