Бодро

Ах судьба, судьба зловредная,
Что ж играешь ты со мной.
Не богат, но и не бедный я,
Чист и сердцем, и душой.

Мал и мне не надо многого,
Жив-здоров, есть хлеб и кров,
Лишь одно прошу у Бога я,
Мир, да жизни без оков.

Чтобы волен был и с милою,
Дни в согласии прожил.
И души, и тела силою,
Всегда бодрой, пОлон был.

И в меня камней случайности,
Судьбы воля не бросай.
Нет на мне отметки пакости,
За ошибки — не серчай.

И пожалуйста, зловредною,
Ты судьба-судьба не будь.
И не...

Заиграл в окошке утром
Лучик солнца шаловливый
На моих здоровых нервах
Сказку страсти откровенной
К бутербродам и амлету
С хлебом, с луком, с колбасой.

Не послал его я в тундру.
Я, спросонья, терпеливый
И в моих душевных недрах
Есть ещё в запасе стены
Снов настойчиво раздетых.
Их сияньем не снесло.

Я не кот, но мне не трудно
Игнорировать порывы
Жизни бодрой, жизни щедрой.
Я адепт дивана верный.
И, по всем живым приметам,
Полежу ещё часок.

А я всю жизнь работаю,
И даже чуть устал.
И мир меня заботою,
Жалея наказал.

Забота загрузила,
И мне не до нытья.
И кровь бежит по жилам,
И снова бодрый я.

Судьба моя такая,
И дня нет без хлопот.
Покоя я не зная,
Бегу среди забот.

Но я не сожалею,
О прожитом в годах.
Скучать я не умею,
В заботах и в делах.

Устал чуть, но хлопотную,
Стезю шлёт жизнь моя.
И я опять работаю,
И мне — не до нытья...
Марковцев Ю.

Буратино бодр всегда.
Раз с Мальвиною на пару
Пересек он всю Сахару.
Не нужна ему вода.

Был без снега первый день зимы,
Но лицо, морозец обжигал.
И домой, в тепло спешили мы,
А в нас ветром, серый мир дышал.

Во дворе пустынном сиротливо,
На ветру, поникший, зябнет клён.
В мире стылом, тихо и тоскливо,
Ветер дует с северных сторон.

Потеряло небо красок сочность,
И не тьма, не синь, а серость в нём.
Её муть как будто безнадёжность.
И весь мир, в ней стал размытым сном.

Изменён, был климат наш глобальным,
Потеплением — смыт снег зимы дождём.
И в нём первый день...

И опять, мир прохладой тронет,
И опять, зимы время в нём.
И озябли опять ладони,
И сковала ночь лужи льдом.

Это только начало — скоро,
Вьюга шалая спляшет нам.
И ветра снова взвоют хором,
В небе двери открыв снегам.

И снежинки вниз белым пухом,
Полетят с небес, их красой.
Зачарованный, где-то глухо,
В лесу ветер вздохнёт шальной.

И ковром зима белоснежным,
Мир застелит, под ним грязь скрыв.
Станет воздух морозный свежим,
Станет бодрым души мотив.

У сезонов цвет сказок...

От жизни тяжко…- Знать, в подмогу,
на этот счёт ( Вне всех оков!!! ),
закономерностью к итогу,
предстанет «Город Мастеров»,
из злобных, кто на всё горазды
( Тут, главное, чтоб был приказ!!! )…-
Надежды грёз – многообразны…-
Но, не на этот раз…- Зараз,
дабы сживать со света, вволю,
упёртых ( Отдыхай, кошмар,
от Гитлера!!! )…- Евреев, в долю,
чтоб из нутра всплывал навар,
их пены, что вполне для вкуса
( В залог резона, через срок! )…-
Здесь, если честно, для искуса,
опарыши уместны...

В МИГ ПЕРЕЛОМНЫЙ

Пусть будет ярости исполнено, взревая устрашающе, суровое ненастье
И в этом случае гроза тебя уже не обминёт;
Пусть, в море жизненном, подверженном лихим штормам, колебля под тобою зыбкий плот,
День ото дня ожесточаются и множатся напасти;
Пусть из-под ног твоих – неистово бушующей стихии оказавшейся во власти –
В какой-то миг земля, покажется, как будто бы уйдёт… –
Но Тверди Истинной, Непреходящей и ничем несокрушимой в долгожданный тот –
Миг переломный всё же – будет...

ДО ТОЙ ПОРЫ

От жизни плоти, не иначе, в мир привходят всевозможные грехи –
Доколе духом, в одночасье пробудясь, на оные не ополчиться;
Вино ещё пусть молодое перебродит, понемногу отстоится,
Вот только, как известно, старые уже не наполняют им мехи.
И нам не отряхнуться ни от моровой парши, ни от гнилой трухи
Вражды, обид взаимных, на самих себя когда лишь не оборотиться...
Звезде, заветной самой, вновь на небесах до той поры не появиться,
Пока ещё внизу ленивою дремотою объяты...

Сделаю шаг и мне жизни останется,
Меньшая доля, её скорбных дней.
Но я живу, ведь не весь ещё танец я,
В ней, станцевал для людей.

Жизнь за спиною, сожмётся став точкою,
Мне дышать станет, совсем тяжело.
И её малому, в ней уж кусочку я,
Буду не рад, испытав боли зло.

Бодрое время, вдруг сменит аппатия,
Буду я Богу, молиться в тиши.
Свечку зажгу у иконы-распятия,
Светлым — огнём из души.

Боженька миленький, уж не разгневайся,
Что по простому, как с самым родным.
Время смолола...