Ближе не стать

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...

Всегда открыта дверь,
И чайник на плите.
Горит в печи огонь...
Пододвигайся ближе.
Я рад тебе, поверь.
И ты расскажешь мне
Последний светлый сон,
Снижая голос, тише,
До шёпота.

И блики по стене...
А дождик на окне
Свои узоры пишет...

Опять подвигаешься ближе,
Пьянея от слова «игра»
Угадывай то, что я вижу,
Смотря в темноту до утра

А в окнах взрываются ливни.
Послушай, ты помнишь, что спишь?
Пусть свет обжигающий, дивный
Коснётся проржавевших крыш

В подробностях высвечен остов
Когда-то кипевшей любви…
С тобой попрощаться так просто,
Как с небом, что было в крови

В руках, обнимающих воздух,
По венам разлитая ртуть
Уже говорящая «поздно»,
Но всё же зовущая в путь.

Игры с огнём негаданное счастье
Чем ближе, тем сильнее опаляет
И душу рвёт осколками на части
И открывая бездны, изумляет

Как брошенный в окно листок бумажный
Перевернётся, к Солнцу обращаясь
Твой тёмный мир, теперь уже не важный
И вспыхнет страх, в рассвете растворяясь

В обрывках чёрно-белой партитуры
Гуляет сон о музыке грядущей
Не называй себя крылатой дурой,
Ложись на ветер, в облака зовущий!

Любовь одна
Единственный раз вскипает пеной,
И рассыпается волна,
Не может сердце жить изменой,
Измены нет: любовь одна,
Мы негодуем, иль играем,
Иль лжем, - но в сердце тишина.
Мы ни когда не изменяем:
Душа одна – любовь одна


Однообразно и пустынно
Однообразием «сильна»
Проходит жизнь… и в жизни длинной.
Любовь одна, всегда одна
Лишь в «неизменном» – бесконечность
Лишь в «постоянном» – глубина,
И дальше путь, и ближе вечность,
И все ясней: любовь одна...

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Для тебя распахну душу,
Я тебе отдам свое сердце,
И никто мне другой не нужен,
Я прошу тебя, мне доверься.

Только ты для меня – Солнце,
Только ты мне приносишь – Радость,
Я люблю тебя – здесь все просто,
Быть с тобою – вечная Сладость,

Здесь ответы на все вопросы,
И не смысла жить по-другому,
И зачем проливать слезы,
Заковав свою душу в оковы…

Для меня, нет, тебя ближе,
Без тебя каждый миг – Вечность,
Я люблю – все, что чувством движет
Я люблю – твою безупречность….

Я к...

Я поняла...
Четыре месяца я думала о нем,
И лишь о нем,о нем одном,
Я думала,что полюбила всей душой,
Но оказалось,что не он,не он мой герой.
Я поняла,что тот,о ком мечтала раньше,
Тогда,лет пять назад,давно,
И есть любовь,какую ищут все,
И есть любовь,что нужна и мне.
Я поняла,что лишь его люблю,
Что только он доставит радость.
В тот вечер мы с друзьями,как обычно,
Гуляли вечером,на улице, толпой,
Увидев,что сидит на бане кто-то,
Решили тут и мы к ним подойти.
На лавочке сидел...

Как хочу сказать,
Но боюсь…

Надоело шептать,
Я сдаюсь…

И голос становится тише,
Слова льются рекою…

Я подхожу к тебе ближе,
Касаюсь тебя рукою…

И вырывается слово,
Страшная тайна моя.

И замолкаю я снова,
Так тихо люблю я тебя…

Лицом в подушку, одеялом с головой.
С ладошками в кровоподтеках.
Я напиваюсь тишиной,
До звона битых стекол.
Ворваться в память, два мгновенья.
Две встречи, дальше - города.
А ближе бой с проклятой тенью.
А ниже только пустота.
По тонким переулкам - венам,
Стучит на мой вопрос ответ.
А были ли цветы на стенах?
Такси, ключи, дрова, минет….
Сожмусь до страшного сейчас,
Где темнота, зато есть «мы»
Две фотографии о нас.
И две ладошки все в крови.