Били

Вдруг дождь под вечер зарядил,
По веткам, крышам хлестко бил…
Мда…Рассердились небеса…
Природа! Где твоя краса?!
Унылый, мокрый, тусклый дождь,
Ты сгинь, уйди, исчезни в ночь!
А то становятся мечты
Так безнадежны, так пусты…
Так безысходно мне теперь,
Тоска опять стучится в дверь,
А радость – к Солнышку ушла,
Меня в дожде, жаль, не нашла..
А, впрочем – нечего пенять!
Природу я могу понять.
Ведь ей поплакать тоже нужно
И вот мы с нею плачем дружно)
13.07.12

И опять полились строчки …
Лучше строчки , чем вино .
Ведь почти дошёл до точки ,
Только , знать , не суждено .

И , как будто всё сначала :
Те же муки от любви ,
Безответные страдания
И знакомое «прости…» …

Вот , улыбка появилась ,
Да ирония в глазах .
Сердце только как зря билось ,
Стремясь счастье отыскать .

«Не она…» - ну , и не надо ,
Сколько было их таких .
И я всем дарил наивно
Свой влюблённый белый стих .

Лишь надежда не сгорала ,
Верил , что ещё найду
Ту...

А сердца для того и даны нам,
Чтобы бились они в унисон,
И душа чтоб в них черпала силу
И питала чувств наших сонм.

Выл грозно ветер ураганный,
Швыряя мусор на ходу.
На берег волны наступали
В знак солидарности ему.
С тяжёлых туч летели стрелы -
Гроза делила небосвод.
И только каменные стены
Меня спасали от невзгод.
А разъярённая стихия
Хлестала ливнем по земле.
Вода весь белый свет смывала
И подбиралась вплавь ко мне.
Ветра упорно бились в окна,
С разбега взламывали дверь.
И только каменные стены
Защитой были мне теперь.
И грянул гром, дрожали стёкла,
И разбивались зеркала.
Уже в лицо...

Вечер. Сердце разъято на атомы…
Ночь. И жестких эмоций обвал…

Мне друзья нужны.
Не кураторы.

Комментаторов — не нанимал.


А Тропа вся в огне… Иисусова…
Как пройти?
Как постичь?
Как простить?

Все пройдем. Если верим без устали.
Комментаторам — не пройти.


Я в ладонях растер: да не курево…
Пальцы — шли серебром и свинцом…

И полыни горечь сатурнова
встала в комнате
бледным кольцом…


Я дышу.
Я душою щупаю —
одностишье… а может, роман…

Ей, гараж! Всё дошло...

Восемьдесят лет у тебя вряд ли будет, не те
времена, забудет ангел о тебе, раньше, реаль-
ности фальши, она уйдёт дальше, в никуда,
ты, окстись сын мой, успокойся, роятся мухи,
жара, музыка летнего дня, жужжанье 31 ию-
ля, 2012 года, опрелости всходов, вечера, ис-
парины прибрежность, прилежность и мок-
нутие, ну в общем (водяной) блюз, паданье
капель, (луз), пота, бомбёжка, (полостей),
плоскостей сна, мультфильмов (закрома) же-
лоба, (по улочке) по удочке в руку, ловить
рыбу...

Хвостов, бил бичом бичей, за то, что не знал и
сам, убил бы, в противном случае, ничто так не
учит, как пример и страх, сокращает время прах,
пыль в пудру, пылевые часы, а ты измерял вре-
мя, ни это, а то, что в теме, теменной области,
взгляд Бога, тревога в мозгу и радость, заметил,
прейдет ли снова, с пятницы до второго, или в
другое время, в настоящее, а не то, что мнимо
хотя и там необходима, встреча, не бей бичом,
корми калачом, размачивай в воде луж, черна
вода, стуж и...

Я так искал в себе ответа,
Для наглой жизненной планеты,
Но не с нашел, пропив монеты,
Письмо с ответом где ты...

Мне были дадены советы,
Но я их в жизнь не воплотил,
В ту жизнь, в которой мало света....
В которой я вино испил...

Та истина, которой в веке
Был рад поэт Омар Хаяйм,
Которой пользовался в беге
По зеленеющим краям...

Когда вино испито было,
Я истину ведь и не познал.
И только в тех кривых советах,
Меня один ведь не прогнал.

Я заплатил по воле Бога,
За то, как...

Выжить здесь мне помогает души песня,
Без неё бы я пропал в чужом краю.
Я не знаю что со мною будет если,
Потеряю в пути песню-стих свою.

В трудный час, когда вокруг чужие лица,
Когда больно словом бьёт чужая речь.
Я смогу от боли в песне своей скрыться,
Как щитом, отбить стихом обиды меч.

Я души своей тепло в стихах оставил,
Мотив песен, что нам пела в детстве мать.
И в миг скорби, обезумев от печали,
Я смогу мотивом тем её прогнать.

Стих мой — мне подарок Бога, его милость...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...