Безупречный вкус

Я подарю тебе лунный свет,
Бери его, вот он, струится.
Бежит по воде безупречный след,
Сияет, летит, серебрится.

Я подарю тебе лунный свет,
Пусть кружатся в танце минуты.
Среди миллиардов огромных планет,
Он выбрал наш мир почему-то.

Я подарю тебе лунный свет
Пронзительный и прохладный.
Рожденный в волшебном кружении лет
Похожий такой и разный.

Я подарю тебе лунный свет,
Частичку вселенной бескрайней.
Кометы расскажут свой главный секрет
Сквозь сутолоку расстояний.

Какой...

Уж не знаю, чем Зифеи так Давида невзлюбили,
Разве что его евреи распоясались дебильно,
Ведь Давид по всем пустыням не один ходил – с обозом.
Вот они и шухарили, разоряли птичьи гнёзда.

Возмущённые Зифеи, лишь Давид нарисовался,
Донесли царю келейно, что Давид у них скрывался:
«С ним мальчишки из рогаток разоряют гнёзда птичьи...»
С рук спустить такое гадко, даже как-то неприлично.

Встал Саул пошёл в пустыню, взял три тысячи отборных
Он мужей из Израиля, чтобы всыпать непокорным...

«С моим талантом мог…» - увы,
Греховны эти рассужденья,
Ты стал задолжником Судьбы,
Коль принял то порабощенье.
Талант любой для дел благих,
Для бескорыстных, безупречных,
Талант из многих жизней – миг,
Миг звездный, часто быстротечный.
Из многих жизней только раз
Бог позволяет быть великим,
Неподражаемым «на час»,
Святым в деяниях, пусть битым…
Талант – частица Бога в нас,
Отца Святое проявленье,
Талант не требует прикрас,
Но труд, старанье и терпенье,
Но бескорыстье и любовь...

Наше время. Франкфурт-на-Майне.
Три часа. Ночь. Город спит.
Тишина. Вроде все спокойно.
Только душно. Жара стоит.

Это лето выдалось жарким.
Так уж не было двести лет.
И рассказ этот будет ярким,
Ибо полон он жизненных бед.

Сколько лет город жил спокойно?
Сколько лет он не знал войны…
Все тихо пока. И невольно
Мы уверены, что правы.


ЭПИЗОД 1

Две маленькие девочки лет десяти –
Сара и Майя, и их щенок Джек
Шли на заброшенную ферму и по пути
Смеялись и менялись обертками...

Не сомневайся в справедливости,
Когда печаль к тебе пришла,
Страданий нет без высшей Милости,
Душа страданьем – отдала.
Через страданье возмужала
И стала зрелой и сильней,
Душа страданьем осознала,
Ослабив груз мирских цепей.
Обогатилась новой мыслью,
И стала опытом сильней,
Поднялась на ступеньку выше
И к Богу ближе и милей.
Долги твои – путь без раскаяний,
Безбожный, низший путь земной,
Несущий боль другим, отчаянье…-
Жил грешною, увы, судьбой.
Когда? – не помнишь иль не веришь...

Как порой мы бываем жестоки.
В кровь мы раним душу об чувства.
Где в цветущей любови истоки?
И где грань простоты и безумства?
Тень на лицах и губы зажаты
В поцелуе вчерашнем навечно.
Как с тобою мы крепко помяты
И красивы мы так безупречно.
Гордость в сердце как грохот раската
Растрепала сиреневый воздух.
Сжечь в бумаге обиды с заката
И свободен от жалости мой дух.

Е.В.

Однажды, как-то раз один
В уютном, тихом месте
Судьба свела троих людей
Достойнейших и честных.

Я опущу приготовленья,
Чаев хлебанья и обеды.
Перескажу вам без вступленья
Глубокий смысл их беседы.

Но прежде я считаю нужным
Портреты их вам описать,
Поскольку ясно – вид наружный
О многом может рассказать.

Тот, что постарше будет прочих
Имел суровый, острый взгляд.
И речь его сквозила мощью,
Громя сомненья, как снаряд.

Он занимал высокий пост
Министра в неком государстве...

В начале начал, когда не было света,
когда и планета не существовала,
Творец без какого-нибудь паритета,
без помощи ангельского персонала,
поскольку единственным был Господином,
то выразил мысль безупречно толково,
что стоит принять за основу мужчинам,
первичнее мира - Господнее Слово.

Дрезден пал и взят Владимир,
И усы не сбрил – ведь смог…
Отстоял, а значит с ними
Заберёт на небо Бог.

Егеря или драгуны –
Хороши, но не по мне.
Рвутся, как снаряды струны,
Я гарцую на коне.

Доломан, кушак и ментик,
Чуть рейтузы не забыл…
Софочка, и как там дети?
Девять? И хватило ж сил…

Брат Ермолов, друг Бестужев,
Саша Пушкин, Вальтер Скот…
Бес внутри, ну а снаружи –
Винокуренный завод.

Кивера бескрайним лесом!
Эскадрон мгновенным маршем!
Пусть зовёт меня повесой...

Вот, решила для себя, что с Богом,
Приютилась мыслью и душой,
Но не знаешь, трудная дорога,
Но не знаешь, есть ли в ней покой…
Есть покой, но очень беспокойный,
Ты не сможешь только для себя,
И не просто в Боге быть достойной,
Не возможно в Боге, не любя…
Невозможны в Боге остановки,
Невозможно в Боге без потерь,
Жизнь в Отце – не место для парковки,
Жизнь в Отце – и жертвенность, и дверь.
Здесь душа обязана склониться,
Здесь душа обязана терять,
Здесь душа обязана трудиться
И...