Безумные

Больница. Ночь. Пустые койки.
Реанимация не спит...
Души растрёпанной прослойки
Под аппаратами хранит.
И в той палате под бинтами
Лежит, не двигаясь, ОНА.
Глаза пропитаны слезами,
Во тьме одна. Совсем одна.
Врачи сказали, ЕЙ не выжить,
Огонь живого не оставил.
А ЕЙ так хочется услышать,
Что выживали и без правил!
А что случилось, ЕЙ известно -
Пожар, квартира и окно...
Живого нет на теле места...
И ЕЙ, похоже, всё равно.
Вот только как теперь отныне,
За часом часа смерти ждать...

Берегите любовь, берегите
От жестоких, завистливых глаз.
И мечту свою свято храните –
Ваше счастье зависит от Вас.

Удивляйте, всегда удивляйте
Силой духа и волей своей.
И в обиду себя не давайте,
Даже если обидчик сильней.

Чистой душу свою сохраните,
Верьте добрым, надёжным друзьям.
И безмерно, безумно любите
Эту жизнь, что дарована Вам!

Ах, как неумолимы к нам года,
Как душу искажают зеркала.
А ведь казалось нам, что никогда
Не зазвонят по нам колокола.
Ах, как безумно мчит за веком век,
Ах, как, увы, безжалостны минуты.
Зачем я здесь, ничтожный человек,
Что должен я доказывать кому-то.
Кто я такой, чтоб что-то говорить.
Кто вы такие, чтобы слушать это.
Вот если б смог я чудо сотворить,
Чтоб можно было есть слова поэта.
Я б накормил словами свой народ.
Кормил бы от рассвета до рассвета.
Поверьте мне, не закрывая...

Он рисовал поначалу штрихами простейшими
Брови, глаза и лица каноничный овал.
В полупрозрачном хитоне сидящую женщину,
Юный художник, влюблённый в неё, рисовал.

Ту, что в безумстве одаривал жгучими ласками,
Шею и руки её целовал горячо.
Он, словно маг, колдовал над палитрою с красками
Несколько суток без сна - так он был увлечён.

Счастье в глазах, освящённых улыбкою ангела,
Лёгкий румянец на бархатно-нежных щеках...
Сотни мазков вытирал, и накладывал набело -
Трудно давались...

Сменяет сказку ночи - быль.
Восток лучами звёзды гасит.
Призывный бриз рассветный штиль
Лазурью волн в лагуне красит.

К полудню ветер засвистит,
Разбойником на кронах пальм.
Атолл от свиста загрустит.
Прибоем принесёт печаль.

Затянет мглою небосвод,
И море станет буро-чёрным.
Бурленье волн перерастёт
В неистовство седого шторма.

В порыве злости, Посейдон
Пробудит ураган-слугу.
И будет слышен жуткий стон
Деревьев душ на берегу.

Безумный шторм-армагеддон...

Я закрыл за собой дверь
и остался один
в сумеречной комнате
вечером, закупоренный
словно Джин.

Вдруг куда-то исчезло окно, –
затянулось бетонной стеной;
стало совсем непроглядно черно,
хоть ты вой.
Я пытался нащупать,
где кнопочка – свет,
но выключателя на месте
как не было – нет.
И если не хочешь мне верить –
пожалста, не верь:
замуровался
последний выход –
дверь.

Оказавшись в чертовом кубе –
в кристалле о восьми сторонах,
я испытал вначале
неописуемо-изумительный...

Ночь обнажилась смелой красотой,
Отбросила бесстыдно одеянье,
Мир озарив, луны очарованьем,
Окутала всё звёздной чистотой.

Мерцают искры в бесконечной тьме,
Неся покой душе и наслажденье.
Ночь-чаровница дарит сновиденья,
Мечты и грёзы в гулкой вышине…

Ах, чаровница, чаровница-ночь!
Ты так безмолвна, кареглаза, страстна,
Ты соблазнительно свежа, опасна,
Безумная, нагая чудо-ночь!

В какой то миг я поняла
Что для меня ты ценен
Что дорог мне как милый друг
Что дорог мне как человек
И как мужчина тоже дорог
И не смогла я удержатся
И полюбила я тебя
И мне безумно страшно
Я так боюсь любить тебя
И так боюсь любимой быть

Не надо одевать меня в пиджак,
Мне с детства ближе кожаные куртки.
И сам решу куда бросать окурки,
И сам решу какой курить табак.

Меня не надо в туфли обувать,
Милее мне спортивные кроссовки.
Не надо тыкать мне в татуировки
И глупые вопросы задавать.

Не сяду за стеклянный с вами стол
В хрустально-попсоватом ресторане.
А всякий раз туда иду по пьяни,
Где пиво, рыба, шмаль и рок-н-ролл.

Не трогайте же мой безумный стих,
Не мните мои строки словно тесто,
Ведь вряд ли я для вас...

Я – металлург и знаю печи,
Они - не для закалки строк,
Хотя, рецепт, известный, вечен,
Но, стерва - жизнь даёт урок.
Проверь, все записи застолья,
Там, где, ты, тосты объявлял,
На лестнице, по доброй воле,
Уже лезгинку танцевал.
Скакал и плакал и, в надрыве,
Ты покорял сердца, чудак!
Не понимая, всё остынет,
И станешь сам - себе, как враг!
Просторно ль сердцу, там - в неволе,
Свободней ль взгляду, без любви,
Не вынесу безумной боли,
Мне трудно без тебя, пойми!