Безумно жаль

Жизнь сложна и многогранна.
То похвалит, то побьёт,
Принесёт подарок странный
И его же украдёт.

То пирог предложит вкусный,
То редиску, то мышьяк.
С ней то радостно, то грустно.
Не понять её никак.

Перемены настроений,
С каждым годом, всё быстрей.
Жизнь – поэт, безумный гений.
В голове её Борей

И Зефир с горячим Нотом,
Эвр и папа их, Астрей,
Тёмной ночью, мутят воду
На поверхности морей.

Пролетело горе мимо,
Просвистело у виска.
Не осталось даже дыма –
Не горит в душе тоска.

Грусти рядышком не видно.
Страхов нет и боли нет.
Мне не стыдно, не обидно.
Я избавился от бед.

Не герой, не победитель.
Не отважен, не силён.
Просто всех несчастий нити –
Только сон, безумный сон.

Летела фанера, да мимо Парижа,
А следом за нею бегущий кирпич.
Услышали, думали, съехала крыша,
Поверили счастью, пытаясь постичь.

Руками всплеснули, схватившись за голову,
Мозгами раскинув, токаем тут речь,
Слетают слова с языка развесёлые,
Молва расползалась, чтоб новость привлечь.

Мы рассуждаем вокруг, да всё около.
Но не уверенны мы тут ни в чём,
Так подозрительны, видимо чокнуты,
В мыслях безумных плывём и живём.

Больной душе и разуму расстройство,
Мерещатся уже вокруг...

Бессмысленное наполняя смыслом,
Меняем жизни суть на суету,
Замешиваем в голове дурные мысли,
Растим в себе, как благо, слепоту.

Снобизм теперь зовётся звонко - Гордость,
А доброту мы слабостью зовём,
Увидев искренность, испытываем робость,
Спешим укрыться в коконе своём!

Довериться другому - это глупость,
Нас научили, что обман вокруг,
И косность, безразличие и тупость
Сгоняют нас в порочный этот круг.

Мы лица закрываем и боимся
Запретов, наказаний и конца,
В безумном...

Свою светлую мысль не родит окостеневшей
мозг, даже если нет депрессии и голод, не зас-
тавил хозяина его съесть, разложив извилины,
разбросав, локусов лоскуты и фрагменты, по
поверхности и не получив дивиденды, показ-
ывая фокусы, выказывал образы разложения
вытирая плевки и получая затрещины, и седых
волос копна не спасёт от насмешек старого
клоуна, пшик, пешек, (сдулся), штучек, улов-
ок, падений и жонглирование предметов и сл-
ов не обновят улов, всё опять и снова об одн-
ом...

Уходит зима талым снегом и лужами,
с обидой в глазах и покорная.
Обычно уходит с морозными стужами,
жестокая, колкая, вздорная.

Прилетает она, как птица,
На крылах твоего Пегаса,
Чтобы нежностью вновь напиться,
И достигнуть вершин Парнаса.
Оттолкнувшись от волн прибоя,
Отделяя плевел от зёрен,
Мысль родится, я точно знаю,
И я буду её достоин.
Победителю после боя
Не важны ритуалы страсти,
Может, веру свою открою,
Кто поймёт её – будет счастлив.
Да, я верю во птицу – Феникс,
Отгорев от своих страданий,
И не более, и не мене,
Расцветёт древо трудных знаний.

Как много тех, с кем можно просто засыпать,
Устав от будней напряженных.
Во сне их нежно обнимать,
Изображая двух влюбленных.

Как много тех, с кем можно просто жить,
Проверено, спокойно и стабильно.
И позволять им всем себя любить,
Прощаясь с теми , кто полюбит слишком сильно.

Как много тех, с кем можно просто говорить,
И с легкостью на сердце , расставаться,
Как мало тех,кого мы можем полюбить
И тех, с кем бы хотелось просыпаться.

Как много тех, с кем можно лечь в постель...

Мазками нарисую я картину
Придуманного мною мира.
Иди читатель в эту паутину,
Где управляет всеми лира.

Представь пейзаж воссозданный словами,
То жало моего воображения,
Которое бьёт в цель на поражение,
Целует в лоб горячими устами.
-
Сергей Прилуцкий, 04.11.2012, Алатырь

Побежали холодные реки…
Унеслись пузыри – в никуда
Заслезились… безлиственно вехи
Ибо снился им шорох дождя…

Был всегда – по пригодности – строен,
Не упавший от времени – клён!
Долго щурился в тёплое взморье
И в звенящий в брегах – миллион?!

Обхватив – в сновиденьях – пустое
Окунул головой в колкий хлад
И с последним прозрением понял:
Пенсион – на поляне – распят+

30. 10. 15