Без названия

.
Грозной войны первый шаг
терпит Донбасс, истекая
кровью, но гордо наш стяг
держит Россия святая.
.
Кончился мир и иссяк
ветхостью колониальной.
Треснул имперский костяк,
гнётся под силой глобальной.
.
Жжёт, истребляя, пожар
страны, народы войною.
Замер космический шар
в страхе над осью земною.
.
Жадность, пороки и тьма
сгустком кровавым безверья
Солнце закрыли… Тюрьма
рушится, сломаны двери.
.
Бурным потоком стремглав
вздыбилась лава над болью.
Новой истории глав...

Встречай меня, Питер, отчаянную и детскую,
Туманом и Севером. Ребра твои —поребрики.
Согрею за пазухой тонкие пальцы Невского,
И если уж в Питере — пить, наливай мне крепкого,
Прохладного воздуха. Знаешь, все так запутано,
Что вырваться можно на восемь ночей, не более,
Смотри, не моргая, стальными глазами Пулково,
Актрисой-весною, страдающей малокровием.
Здесь ангелы носят зонты, и рога сохатого
Торчат из названий, прекрасных в окаменелости.
Здесь сфинксы Шемякина, грустная тень...

Амёбы размножаются делением,
Нет ни женщин между них, ни мужиков.
Не знакомы они с буйных чувств горением,
И друг другу не шептали нежных слов.

Тел бесполых их, бесформенные кляксы,
Глаз людей не видит — слишком мал масштаб.
И ни гнева у нас к ним нет, и ни ласки,
Но наш сложный ум, для них простейших слаб.

Они всюду, в нас во всех полно амёб,
От них помощь телам нашим иль беда.*
Мы увидеть можем их лишь в микроскоп,
И не знаем, пользы их или вреда.

Для амёб мы не враги и не...

Потерял я родного отца,
От ковида он умер вчера.
Мой отец не болел никогда,
Был здоров, был весёлым всегда.

Эта тварь под названием ковид
Погубила отца моего.
И от горя во мне всё болит,
Вспоминаю отца своего.

Пусть ты проклят, ковид, навсегда!
Задушил бы руками тебя!
Ты оставил меня без отца,
Что поделать – такая судьба.

Ненавижу, ковид, я тебя!
Презираю тебя, как могу!
Кто вернёт мне родного отца?
У могилы я плачу, стою.

Если прошел ты свой путь,

Не повернуть обратно

Кто умный, а кто дурак,

Покажет жизнь наглядно



Много ходов в этот мир,

Невидимые взгляду

Кто через черный идет,

А кто через парадный



Всему свой сахар и соль

И горечь от сомненья

И правит черный король

Под знаменем забвенья



И черный стражник войны,

Не знает полумеры

Его амбары полны,

Дарами люцифера



Роман с названием жизнь,

Нами до дыр зачитан

Да только мало кем здесь...

.
Ожидание святых пророков

источило ветхий долгий век;

под чертою длинных тленных сроков

искупится человека грех.

.

Возведённая в святых святая –

новый век рождается, грядёт –

по ступеням храма поднимаясь,

мир к спасенью Дева приведёт.

.

Здесь, под сенью тихою алтарной,

где хранитель с Богом говорил,

благодать небес коснулась тайной,

даром свыше Ангел озарил.

.

Навсегда ребёнка страх покинул,

и звезда надежды поднялась…

Промыслитель пропасть...

*
Владимирская Русь… Судьба
веками возрастала верой;
исконная горька мольба…
Церквей непреходящей мерой
отмерена на все века
дорога непреложной далью,
накрытая, как белой шалью, ––
лишь Богом навсегда крепка.
Введенский двухсотлетний храм
над снежною долиной русской ––
к тебе неторопливой, узкой
дорогой, как на небеса,
иду по заметённой жизни
к Отечеству, к святой Отчизне…
За два лишь полноценных века
увидевший расцвета время,
безвременье, насилья бремя ––
но душу, сердце...

Кто любил, уж тот любить не сможет,
Кто сгорел, того не подожжёшь.
~***~
О любви в словах не говорят,
О любви вздыхают лишь украдкой,
Да глаза, как яхонты, горят.



Кто отлюбил, уже любить не сможет,
Коль в сердце-шлак, его уж не поджечь,
В любви слова, тогда быть может,
Оскалом чувства можно пренебречь.

Глаза на выкате и неспокойно,
В душе огонь, как тело всё горит,
А в голове все мысли так нестройны,
Кумир любви, украдкой говорит.

Что ты любить уже не сможешь,
Не так...

Автор: Эмилия Скобля

Где солнце встает из-за сопок
И чайки летают над взморьем,
Раскинулся край наш далекий
С красивым названьем Приморье!

Здесь теплое море волнами
Ласкает песчаные пляжи,
А скалы в накидках туманных
Стоят часовыми на страже.

А лес наш тайгою зовется,
Он полон чудес и красот.
Лимонник лианами вьется
И корень женьшеня растет.

По горным тропинкам таежным
Скользит, как огромная тень,
Красивый и чуть осторожный
Изюбрь – приморский олень.

А следом, бесшумно...

Вот какие при Сталине были земледельцы!
На все руки в земледелии они умельцы…
Да и техника была гроза тех далёких времён,
А хлебороб на этой земле был рождён.

Вот и были они преданы своей родной земле!
Чтобы трудиться на таком стальном коне…
Да! Комбайне с названием Генсека родного!
Как говорилось в народе… Генсека святого…

Техника эта была в те времена вся из стали
И земледельцев они в полях закаляли!
В те годы в Союзе был план на урожаи,
А Сталин был Великий в то время хозяин...