Беспокойства

В шестидесятый хрущёвские года,
Трудилась наша союзная страна!
Чтоб Америку догнать и перегнать,
Надо было животноводство умножать.

Вот в Союзе и размножали поголовье,
Никита Сергеевич был тогда доволен!
Что страна из руин подниматься стала,
А рука от труда у народа не устала.

Трудились дружно все, день и ночь…
Чтоб Матушке Родине! Подняться
помочь…
Вот так корма заготавливали на зиму,
Не разгибая в полях натруженную
спину.

Всю солому в степях скирдовали…
Кукурузу в силосные...

Успокойся сердце, моё сердце,
Не сжигай, грудь болью изнутри.
От судьбы, нам никуда не деться,
Зря во мне тревогой не гори.

Дробь морзянки, по окну снаружи,
Дождь отбив, весть о ненастье нёс.
Ветер выл, как средь домов заблудший,
Под дождём, промокший насквозь пёс.

На душе в предчувствий колокольчик,
Звонит опыт пройденых путей.
В графе «радость» мир поставил прочерк,
Написав «забыто всё» над ней.

Всё забыто, долго мир не помнит,
Доброты и жизненых заслуг.
Осень, ветром лист...

Избранников Бог метит не богатством –
Оно приносит только беспокойство,
Между людьми нет равенства и братства,
А избранность совсем другого свойства!

Святой и грешник – в чём это отличье,
Как действуют на каждого святыни.
Или таков Божественный обычай,
Что грешники становятся святыми?

Не Бог их делает святыми – люди,
И когда сущность выше, чем обличье,
Народ не ищет никаких различий,
И было так и так, наверно, будет!

"Создайте список беспокойств".

- Создал я список неудач.
Торчит теперь перед глазами.
Не исчезает, хоть ты плач
И напрочь исходи слезами.

Я всё приму и стихнет жар,
И я в себе, уйду в себя к покою.
Вдохну туман и выдыхая пар,
В нём спрячусь, раненой душою.

Там вспомню всё и озарений,
Зарницей всполохи, осветят тьму.
И истины, великих откровений,
Коснутся, знанием к уму.

И душу, знания сакральность,
Излечит, я себя найду.
И станет, истинной реальность,
И счастья, я зажгу звезду.

А покаяния, отвергну я юродство,
Мне святости, его не унести.
И духа, стихнет беспокойство,
Оставив, горести в пути.

И я забуду, яд...

Когда нам нечего терять,
Нас даже смерть не испугает.
Нам всё-равно чего мы часть,
И что суть наша в Лету канет.

Всё потеряв ни в чём границ,
Мы знать не будем и без форм.
Без граней, личностей и лиц,
Забудем наш исток и дом.

Те, кто во всём всё потеряли,
Меж жизни-смерти посреди.
Без душ и радость, и печали,
Не тронут, сердца их в груди.

Черта меж «есть» и «нет» сотрётся,
Когда все смыслы пропадут.
И не покой, не беспокойство,
Себе, в них не найдут приют.

И всё-равно...

Проще быть надо и легче,
Будет тогда в мире жить.
Верь в себя и камня крепче,
С верою той, сможешь быть.

Губят не бед неудачи,
А трусость душ и сердец.
Ждёт тех кто в миг беды плачет,
Жизни бесславный конец.

Есть героизм и геройство,
Разные сутью они.
Разное в них беспокойство,
Смелости разной огни.

Глупость бахвальства геройство,
И в нём хвастливость бравды.
А героизм — души свойство,
Нужное лишь в миг беды.

Жизнь всё расставит — покажет,
Суть всех опасность в беде.
И...

Беспокойный непоседа,
Нравом вольный, шебутной.
И по счастью, и по бедам,
Он бежит своей судьбой.

Бег — его натуры свойство,
Его стиль — он так живёт.
В нём толкает беспокойство,
Его двигаться вперёд.

Он был честным сам с собою,
Потому другим не врал.
Не сражался он с судьбою,
Но в ней милость не искал.

Не блистая внешним видом,
Он о том не горевал.
Был он Личность — индивидум,
И трудом жизнь заполнял.

Беспокойный непоседа,
Нравом вольный, шебутной.
Человек он и весь в...

***
Вокруг, куда ни бросить взгляд, лежит печать закономерности на всём:
На звёздном необъятном Космосе и на челе морщинистом Земном;
Она свободно без малейшего изъятия отвеку покрывает
Весь сотворённый мир, и, право, за её края ничуть не выступает
Всё, что мы случаем необъяснимым, настоящим чудом ли зовём.


***
Дар мысли людям – иль не это истинная благодать? –
Сколь день за днём отрадно вдумчивому втайне размышлять –
В душе нисколько не затронутому вечным беспокойством
И шумом...

Снегопад мне приносит спокойствие,
Беспокойство приносит метель.
Я при ней не пытаюсь геройствовать,
Дабы слечь нездоровым в постель.
Из окна наблюдаю падение
Белых комьев, а свет фонарей
Добавляет в картину видения,
И становится сердце добрей.

При безветрии выйду на улицу,
Подставляя снежинкам лицо.
А они заставляют зажмуриться,
Возвращая меня в стан юнцов.
Всё как в детстве, далёком и сказочном,
Мир спокоен, просторен, и бел.
Жизнь казалась тогда мне загадочной,
Ликвидировал я...