Белый снег

три белых розы, виртуальных,
я вам дарю, ну просто так,
хоть можно было б и реальных,
но как бы смог отдать их, как?

вы не судите меня строго,
по факсу их не передать,
могу, на фотке, очень много,
так, тыщю раз, могу послать.

Ходит "Белая",
ходит, кОсит,
что поделаешь,
и не спросит,
о согласии,
нет и речи,
даже в здравии,
ты не вечен.

В белой башне без трубы дымовой
Поселился бедолага Домовой.
Нет, чтоб в доме поселиться, иль в хатёнке
На печи лежать, ласкаючи котёнка!
Неуютно на семи ветрах в той башне,
От простуды не избавиться, от кашля.
Дует в ус и в бородёнке греет руки -
И за что ему, скажите, эти муки?
Ну, сварганьте печь с трубой дымовой:
Вам сторицею воздаст Домовой!

Застывший черно-белый свет,
Без полутонов, без гротесков,
В палитре только «да» и «нет»,
Здесь каждый шаг очерчен резко.

Бескомпромиссность, жесткий плен
Без права на короткий роздых,
Ловушка из бетонных стен,
Удушливый, застойный воздух.

Приказ, команда, окрик, свист,
Тиски, ограничения, препоны,
Ты в них – слепой эквилибрист.
Неверный шаг – погост, вороны.

В дупле, где обитает белый червь
Мне довелось гостить однажды.
Большая честь, ты мне поверь,
Туда не приглашают дважды.

Владелец древних паутин,
Властитель страшных превращений,
Меня он чаем угостил
И записал рецепт печений.

Он мне раскрыл зачем живет,
Такая тварь, как я на свете,
Печенья сладкие жует
И ни за что при этом
ни в ответе.

Так вот, живу я для того,
Чтоб он меня однажды скушал.
И стою только одного:
В сырой земле лежать поглубже.

Какой изысканный кураж,
Какая...

Когда душа из горла вылетает
И засыпает белые листы,
Вдруг чуешь ты, что над тобой летает
Счастливый ангел Вечной Красоты.

Невидим он, но ты его дыханье
Хватаешь кожей теплого лица,
А он твоими увлечен стихами,
И их прочтет до самого конца.

Потом тебя он одного оставит
И улетит куда-нибудь еще,
Но кажется тебе, что слышал "Браво!"
И трогало крыло твое плечо.

На белом свете жил чудак,
Не важно сколько, важно как.
Его талантам нет предела,
Но жизнь его, увы, сгорела.

И ветер пепел тот разнес,
Таланты он в себе унес.
Он не оставил в жизни следа,
Он как гурман, но без обеда,
Он как орел, лишь крыльев нет,
Быть может скажут – он поэт.

Есть в русском перроне
Бездонное пьянство
Безмерная ругань,
Безмозглое чванство…

Есть также немного
Прилипших жевачек,
Окурков, бутылок,
Бабулек на лавке…

Рабочих-таджиков,
И дырок в платформе,
Бесхозные сумки,
И несколько в форме.

Сидели, ругаясь,
На лавке два типа,
А рядом сидел…
В белоснежном костюме!

И белые туфли его
Становились
На грязный перрон…
И сердце сжималось!

И был в его взгляде –
Таком изумрудном,
Немного печальном,
Немного уютном
Бледнеющий...

Я в небе белых облаков
Ищу спасенья от врагов.
Я мрак,
Я страх чужих падений.

В стране безликих городов
Полуразрушенных мостов
Я прах,
Я тень невидимых сомнений.

Кровь от тугих стальных оков
Течёт меж разных берегов.
Я зло,
Я ложь людских признаний.

Домой не тянет тёплый кров,
Там не найти моих следов.
Я крик,
Я боль чужих страданий.

Иду на еле уловимый зов
Меж джунглей каменных домов.
Я лень,
Источник всех незнаний.

В обмане сладострастных снов...

Серебристой белой чистотой
Тот мир на небе отражен
Души моей земной покой
Сомненьем частым окружен
Открыты двери в бесконечность
В прохладу звёздной тишины
Там за порогом встретишь вечность
Растаяв в тонком мире красоты