Белеет парус

Приходят печальные звуки
С осенней унылой погодой
Тревожат душевные муки
Святой позабытой свободой
И манит бездонная воля
Своим обжигает дыханьем
Такая уж выпала доля
Не верить слезам в оправдание
Картины досадной тревоги
Внимают лесному покою
Размытые ливнем дороги
Стекают усталой рекою
Ушла в поднебесье надежда
Оставив лишь след над Землею
На стуле белеет одежда
Забытая утром тобою.

Устал, пока за бабочкой гонялся,
На ежика случайно наступил,
И с медвежонком в чаще я подрался,
И вот лежу, и выбился из сил.

Ромашка рядом гордая белеет,
А может погадать мне на любовь?
Но нет, цветок я лучше пожалею,
И Леший наблюдает там за мной.

И то сказать, я вроде царь природы,
Зачем же мне цветки срывать и мять
Зеленый мох, и славная погода,
Русалка тихо смотрит на меня.

А вдруг ей захотелось стать моею?
А что? Русалка и красивый зверь.
Но я свободен, поспешу скорее...

Вспоминается перекресток,
Много, много лет назад.
Девочка, пшеничные косы,
Васильковые глаза.
Где встречались лето и осень,
Расходясь по своим делам,
Девочка, пшеничные косы,
Навсегда осталась там.
Припев:
Девочка, пшеничные косы,
Девочка, ушедшая в осень,
Девочка, уже стали взрослыми
Мы, давным–давно, с тобой,
Ничего не случилось меж нами,
Лишь остался, единственный самый,
Поцелуй, как фото на память,
Робкий, неумелый такой.

Мы кораблик сооружали,
Свой, под алыми парусами...

Призрак печали туманит огни,
В тихую гавань маня корабли...
Море баюкая ,галькой шуршит--
Время отлива в глубИны души.

Тихий размеренный сердца уют,
Грусти-печали--не дАло приют.
Мягким покоем окутана мгла--
Нет возражений...Любовь бытия.

Парус качаясь на чистой воде
Взгляды кидает к песчаной косе--
Берег забвения...Сдавшись в ветра
В море--скорее,раскрыв паруса!
-----
Осень тревожна сама по себе--
Миг осознания в каждой судьбе,
ГОрька ли слАдка-испита до дна
Блеклых желаний...

Свежак надрывается. Прёт на рожон
Азовского моря корыто.
Арбуз на арбузе — и трюм нагружён,
Арбузами пристань покрыта.

Не пить первача в дорассветную стыдь,
На скучном зевать карауле,
Три дня и три ночи придется проплыть—
И мы паруса развернули...

В густой бородач ударяет бурун,
Чтоб брызгами вдрызг разлететься;
Я выберу звонкий, как бубен, кавун —
И ножиком вырежу сердце...

Пустынное солнце садится в рассол,
И выпихнут месяц волнами...
Свежак задувает!
Наотмашь!
Пошёл...

Плачь, душа и ликуй в одночасье,
Опостылел берлоги уют,
Где всю зиму я пестовал счастье,
А оно оказалось не тут.

В ящик шубы, гасите камины,
Прочь из дома в поля, на луга.
Там, где солнечный кот тянет спину,
Где недавно резвились снега.

Нивы млеют в весенней истоме,
Изумрудом сверкают холмы.
Лишь белеет в овраге на склоне
Одинокая проседь зимы.

Мы все теряем и находим,
Мы движимы игрой волны,
Под свисты ветра на восходе
Летим на парусах любви.

К горе в тумане золотистом,
На зов трепещущей мечты,
Чтоб раскачаться и повиснуть
На нитках собственной судьбы.

Но цель виднеется далёко.
В глубинах соли и воды
Нас ждёт и боль, и катастрофы,
И горечь, и надежд гранит.

Нас ждёт тоска и ожиданье,
Что пламенем в душе горит,
Нас ждут крутые испытанья
И жгучие страды лучи.

И кто лишь тонет, тяжелея
От груза непосильных мук...

Я нанижу на суровую нитку
Синие бусины воспоминаний:
Лица, слова, адреса и улыбки,
Письма и стены незыблемых зданий.
Грустно ли? Вроде грустить нет причины,
Все – чередом своим (может быть, кроме…):
Стали обрюзгло-солидны – мужчины,
Женщины стали – хозяйками в доме.
Легкость былая и вера в идеи –
Яркие бусы давно разорвались…
Первый – меж черными – волос белеет,
Мне, молодой, намекая на старость

- По лазури океана,
Паруса подставив ветру,
Проплывают каравеллы
Из далёких дивных стран.
Что везут они в туманах
По бескрайним километрам
Столь уверенно, умело,
Расскажи мне, капитан.
Может, там дары природы?
Серебро, быть может, злато?
Может, там вино для истин,
Или яства для пиров?
Может, там новинки моды,
Иль игрушки для богатых?
Иль подарки Новой Жизни
От кочующих волхвов?..

- В ледяной лазури неба
Ветер парусом играет,
Каравеллы подгоняя
К новым граням берегов.
Не...

Лунный свет вливался через веки.
По нему вплывали в душу греки,
На ладье под парусом лиловым.
Золотые рыбки пели: «Love»,
Пролетая стайкой плавниковой.
Чешуя их падала на парус,
Конфетти для праздничного бала,
Из каких-то буковок блестящих.
И рождался стих, слегка звенящий.
По улыбкам греков растекался.
Сон ушёл. А стих со мной остался.