Белая ворона летит

На солнышке осеннем
"Мурлыкала" ворона,
(Как будто днём весенним,
Когда цветут сады...)
Сама, как королева,
На ветке вместо трона,
В блаженстве разомлела,
Взирая с высоты.
Во взгляде её томном
Сквозь недопониманье,
С сочувствием огромным
Немой вопрос застыл:
"Когда ж угомонятся
Бескрылые созданья,
За миражами гнаться-
Каких же хватит сил?
Не лучше ль насладиться
Чудесною погодой?"
Жаль, человек- не птица,
Летает лишь во сне...
Дары не принимаем
От матушки Природы.
Мы...

Повесть временных лет, II часть (с предсказанием)

О, слово человеческое, о братия полян!
Поведаю о будущем, грядущем всех славян,
О плаче Ярославны, Олеге вещем сне
Я песнь слагал от сердца и плачущей душе.

Грядет на Русь чудовище, чернее черных туч
Загубит все живое, побьют родную Русь
И ворон черный скорбно летает над землей
И волк голодный жадно глодает плоть живой.

Князья в распрях, междоусобицах, за землю власть и стать
Оставили родимую, в расправу дикой тать.
Оставили вы...

Нет, не перелётные летят,
Каркая над тающими кронами.
Эх, который год уже подряд
Зимовать мне с серыми воронами!

Грач ли, ворон – чёрное крыло,
Князь каких-то сил потусторонних,
И весной, и летом, как назло,
Рядом был, летая чуть в сторонке.

То клубнику склёвывал, злодей,
То попозже в яблонях разбойничал
Местный наш капьярский соловей,
В чине среди птиц поди полковничьем.

Лучше б соловей в саду мне пел,
Чем его полгода слушать карканье!
Я тогда бы многое сумел,
Жизнь была бы...

Ты меня обнимаешь, как будто нам надо проститься
Не на пару часов, а на все остальные года,
И пронзительно крикнет какая-то дивная птица,
Словно ворон Эдгара она все твердит: -Никогда.

Будет в холоде диком душа среди листьев метаться,
И с порывами ветра она отдалится опять.
Ты меня обнимаешь, как будто нам надо прощаться,
И куда-то лететь, и кого-то другого встречать.

Эти странные сны, но о чем мне напомнит тревожно
Лепет голых деревьев и темные тучи вдали.
Листья странно шуршат, и...

Ложкин увидел зеленую ворону.
Он возликовал:
«О! я увидел зеленую ворону!»
И вслед за ним Вилкин
тоже увидел зеленую ворону,
и радости его не было предела:
«Смотрите! Смотрите! Во чудеса!»
А потом и Тарелкин увидел
зеленую ворону, и Сковородкин,
и даже Кастрюлькин с Поварежкиным,
короче, все увидели зеленую ворону.

Зато сама зеленая ворона
никого из них не видела;
только видела стайку вытаращившихся
на нее фиолетовых воробьев.
Так и пролетела мимо…

Все летит в зиянье пасти,
Воздух получив глоток ,
Задыхаюсь от ненастья,
В горле крик или комок .

Черный ворон в небе ясном
Закрывает облака,
Он кружиться словно ястреб
И нацелен на меня.

Сердца стук звучит призывно ,
Кровь пульсирует в висках,
И звучит в ушах надрывно
Птичий крик - в моих устах.
( Мери Грин)

Над Россией белые метели.
Белые метели... Белый сон...
Машут лапами в тулупах ели,
нагребают снег на голый клён.

Поля ширь – как дикое раздолье
для ветров, до самой темноты,
и спешат, чтоб выстелить застолье
из метели сорванной фаты,

обжигают руки, лезут в щели,
посыпают стылый гололёд...
Над Россией белые метели
не пускают ворона в полёт.

И сидит смурной, насупив брови,
будто уголь в пламени снегов,
не измазав клюва каплей крови, –
меж ветвей растянутых оков.

Что ты...

Чужой болью душу не царапай,
Мир, хватает в жизни мне своей.
Прикоснувшись к сердцу она лапой,
На нём след оставила когтей.

На фонарь усевшись две вороны,
На меня презрительно глядят.
А над ними небосвод огромный,
А с боков, домов высотных ряд.

Август и тепло ещё покуда,
В небе синем солнышко с утра.
Я согревшись, о плохом забуду,
Пусть его в себя возьмёт вчера.

Скорая сиреной где-то взвоет,
Песню спев о боли не моей.
Рядышком со счастьем идёт горе,
И покоя нет среди людей...

Застывший черно-белый свет,
Без полутонов, без гротесков,
В палитре только «да» и «нет»,
Здесь каждый шаг очерчен резко.

Бескомпромиссность, жесткий плен
Без права на короткий роздых,
Ловушка из бетонных стен,
Удушливый, застойный воздух.

Приказ, команда, окрик, свист,
Тиски, ограничения, препоны,
Ты в них – слепой эквилибрист.
Неверный шаг – погост, вороны.

Песня, что сейчас для вас спою,
Посвящает друзьям, родным и близким,
Тем, кого терпел я и терплю,
От любви своей сгорая мазохистской.

Пропою я вам про тех,
Кто для нас и смех, и грех,
Наши вехи в круговерти быстротечной,
Здесь и жёны, и друзья,
Те, о ком писать нельзя,
Почему нельзя - вы поняли, конечно.

Как мечтает муж иной порой
Возвратиться поздно вечером с работы,
На диване встретить выходной,
Пролежать на нём до будущей субботы.

Посмотрите на меня,
Я лежу средь бела...