Бамбуковая роща

Белоствольная роща берез, словно плесень
Дрожь листвы на рассветном ветру бросает в глаза.
Из тумана вскарабкалась солнца закваска, ночь треснула,
И аллеи расплылись крылатыми струями нот у виска.
Я вдыхаю всем телом раскат пробужденья - рождение нового дня,
До которого строил мосты, перевалы, рулетки вращал колесо –
Понапрасну иль нет, тому время двоякий судья,
Для прекрасного или дурного, там уж, как повезло-привезло.
Только сердце не врет, только сердце чует пшеничную сласть...

Больничным халатом березовой рощи и кровью черешни,
чахоточной молью души тополиной и пламенем яблонь
свой взгляд напою, оберну, перекрашу по образу и подобию,
пусть станет рассветом жемчужной сакуры, черемухи нежным
дымком, пусть змеится плющом и купается садом
сапфиров небесной породы.
Творец – это то, что прописано в каждой
ожившей клеточке плача младенца –
дань абсолютной природе
сквозь матовый кварц человеческих граней.
Кто не забыл до конца, тот однажды
возьмет каплю хвойной...

Как страшно всё это и дико!
Хоть слёзы лей,
Хоть волком вой!
Всего за тысячу рублей
Берёзовую рощу под Москвой
Спилили два старательных таджика!

Где милые берёзы? Где они?
От них остались только пни!

Ужасная в лесу зияет рана!
А где же ты была, охрана?

Виновны здесь не только те таджики –
Весь этот строй, чудовищный и дикий!
20 апреля 2011 г.

О чем грустишь, березовая роща?
Какая дума тяготит твой ум?
Гляжу на свет сквозь крон цветущих толщу
И в твой зеленый вслушиваюсь шум.

Встревожено ты шелестишь листвою,
Спеша всю душу мне открыть опять.
И я качаю тоже головою,
Не в силах мысли горькие унять.

Здесь на Руси печалям нет предела...
Давай в тиши, родная, постоим.
А всё, о чем поведать ты хотела,
Пойму и так я по слезам твоим.

Александр БЫВШЕВ

Березовая роща, шепчет ветру
Зеленой, свежей, молодой листвой
Целую ширь земли по сантиметру
Любуюсь яркой, белою корой

Ступать легко по пышнотелой глади
Дышать легко всей грудью и свежо
Пейзаж так чист, из мозаичной пряди
Душе спокойно, сердцу хорошо

Я замираю с песней соловьиной
Иду тропой к прохладе родника
Весь мир цветет цветочною долиной
Летают пышным клином облака

Осень листики сердечки
Все раскрасила на свечке,
БерезОвой, легкой, тонкой,
Бело черной в роще звонкой.

Осень листики сердечки
Сорвала с берез и в речке
Искупала, намочила,
Желтый в карий превратила.

Осенью теченье речки
Унесет от нас сердечки...
Их Весна распустит вновь,
Велика ее любовь!

Пусть длинноногие березки
Наденут праздничный наряд,
И песни грустной отголоски
Над рощей тихою летят.

Замолкнут тонкие травинки,
И желтоглазые кувшинки,
И птичьи трели меж ветвей
Пред тихой песнею твоей.

В ручье журчащем умываясь,
На бережке цветок стоит
И тоже о тебе грустит,
В воде прозрачной отражаясь.

Пусть же зимы сердитой стужи
Сад этот майский не разрушат.

1980г. Н.В.Невесенко

Фото автора

Как холодом веет морозным,
от грив покосившихся трав.
И падают жёлтые звёзды,
к подножьям осенних дубрав.

А в чащах так глухо, безлюдно,
деревья в пожарах горят.
Послушай, как в шуме разгульном,
берёзы прощально звенят.

Я выйду к берёзовой роще,
забытой тропой, втихаря.
Где осень в порывах полощет,
безбрежную даль пустыря.

И там, на промокшей опушке,
средь красных дубов постою.
Под крик одинокой кукушки,
забуду усталость свою.

Как осень в краю незнакомом...

Шумели рощи под Москвой,
в разрывах грохали снаряды.
На бой с фашистcкою ордой,
вставали Красные отряды.

Ревели "фоккеры" в пике,
в полях сырых снега звенели.
И было слышно,как везде,
под небом пули шелестели.

Дымились сёла,от огня,
слетала сажа с чёрных кровель.
Пропахла кровью вся земля,
траншеи,рвы,усыпал пепел.

Весь фронт был пламенем объят,
на поле боя мины рвались.
Как много доблестных ребят,
в окопах тех,лежать осталось.

И вот весной,под майский гром,
гремели...

Дождями грусти льются мои строки.
Вновь не хочу играть блудницы роль.
Кончается игра всегда уроком,
В сознании оставив след и боль.

Какую роль сегодня ты играешь?-
Шута иль короля? - скажи, мой друг.
Иль просто в сети рыбку завлекаешь,
Подсунув ей наживку? – Клюнет вдруг…

В моей душе темно при ярком свете.
Её порывом тёплым отогрев,
Ворвавшийся в окно блудливый ветер,
Затронул, струны тонкие задев.

В себе давно я женщину убила.
Нельзя! Нельзя так зло со мной шутить.
Златая...