Баба

Золотая осень - бабье лето,
Я прошу тебя - не уходи.
С милым/лой/ целоваться до рассвета,
Не мешают пусть твои дожди.

Но умчалось в небыль бабье лето,
И дожди, не прекращая, льют,
С поздним серым сумрачным рассветом,
Птиц не слышно, песен не поют.

С листопадом осень улетала,
Унесла все радости мои.
Под кленовым ярким покрывалом,
Скрыла все следы моей любви.

Ты на все четыри стороны,
Разлетись печаль моя.
Улетайте грусти вОроны,
В запредельные края.

Жёлтый лист сорвавшись с веточки,
Вниз летит сухим письмом.
И морозов ночных весточки,
Жил багряных нитью в нём.

Улыбнулось бабье лето,
Неожиданным теплом.
И ласкает теплом света,
Солнце, тронув мир лучом.

У горы в картинной позе,
Клён, багрянный весь, застыл.
Сзади белые берёзы,
Охраняют его тыл.

Я на все четыри стороны,
Отпустил печаль лететь.
Разделив её мир поровну,
Красит...

Вот и осень, скоро зелень скосит,
Полыхнёт оранжевым огнём,
Ветром павшую листву уносит,
Поливает сиверко дождём.

Потемнело небо, солнышко зашло,
Потускнели краски с желтизной,
Блекло стало это бабье лето,
Погоди же, не спеши постой.

Шёл я лесом, а за мной,
Где-то сзади – за спиной,
То ли леший разгильдяй,
То ли ёкарный бабай,
Шелестел, кряхтел, шуршал,
Ухал, охал и бурчал.

В общем – жуткая жизня,
В оборот берёт меня.
Но и я не лыком шит,
Мят и клят, и даже бит.
Пуган я и на испуг,
Не возмёт ни враг, ни друг.

То, что сзади – докряхтело,
Подошло и ошалело,
Словно я разбойник злой,
Глядит взгляда глубиной,
Оно чудище лесное,
С виду – вроде бы не злое.

- «Ты» - оно мне говорит,
- «Уж не жри меня бандит...

Нынче нет в жаре секрета,
В море тёплом в звездопаде,
Наступило бабье лето
В винодельном аромате.

Всё, как прежде – чайки, волны,
Небо ярко-голубое
И вином бокалы полны,
Настроение хмельное.

Песни по ночам у моря,
И костры в дыму шашлычном,
Наслаждение от взора
На закат столь романтичный.

Грусти нет в такую осень.
Всё как летом, ну а дальше
Солнце мы светить упросим,
Чтоб вином наполнить чаши,

Позабыть чтоб про морозы,
Про снежок и ветер хладный,
Расцветут в душе пусть...

Джавусь? (собака скажена)
Де ти бігав всю ніч? І чому ти бухий?!
Я замаялась вся, скачу мов навіжена,
Ти вертайся додому : ти вертайся любий.

Легко ты отличаешь,
Где правда, а где лож,
Легко ты облачаешь,
Посредников в вельмож.

Божественная сладость -
К тебе придёт за скидкой,
И девственная малость
Укроет дней накидкой.

Сегодня ты бесстрастен -
А завтра за туманом,
Который не во власти
Твоих смешных обманов.

Потянешься наружу -
Исторгнешься вовне,
Измученную душу
Измазав ртом в говне.

Как ласковый ребёнок,
Алеющей улыбкой,
Поймёшь, что ты котёнок,
Пропатченый ошибкой.

У бабы Кати – золотые дети, таких в деревне больше не сыскать,
Вся горница их снимками завешена, – детьми гордится старенькая мать.
Растила их, пожертвовав судьбою, и всю любовь свою вложила в них.
И вырос сын красавцем-капитаном, – солидный и достойнейший жених.
А дочка в министерстве подвизалась, и выучила много языков.
Уехали в столицу… и осталась баб Катя – средь последних стариков…
На фото смотрит – сердце болью тянет… И одиноко и печально ей…
Но всем, кто к бабе Кате в дом заглянет...

- Баба долго упиралась,
Еле затащил в постель.
Только снежной оказалась,
Понял я, как вышел хмель.

Мне приходилось слышать часто
Непостижимые слова,
Что баба любит быть несчастной,
Что баба — муками жива.
И не скупилась на ухабы
Дорога долгая моя,
Чтобы не раз обычной бабой —
Простой обманутой и слабой —
Себя почувствовала я.
Но всё упрямей с каждой мукой,
Не отрекаясь от тоски,
Овладевала я наукой
Любить свободу по-мужски!
И вот не бабьей, новой властью
На волю вырвалась в пути!
И уж ни счастья, ни несчастья
Ты мне не можешь принести.