Автограф

Хвалите меня за спиной,
в лицо меня смело хвалите.
Мне всячески благоволите,
ищите знакомства со мной.

Не бойтесь автограф просить.
Меня за ошибки прощайте,
а лучше всего – восхищайтесь –
меня этим не искусить.

Я критику очень люблю.
Меня не обидите лестью
(тут главное – не против шерсти,
а я, так и быть, потерплю).

Хвалите меня, господа!
Не бойтесь красивых сравнений.
Тут нету и тени сомнений,
что я гениален всегда.

И если моя пачкотня
бывает порою...

Любимая, а как тебя зовут?
Любимая, разденься поскромней
Любимая, дай сердцем поиграть
Любимая, заранее прости
Любимая, мы вечны... не спеши
Любимая, я так тебе иду
Любимая, не дай же мне... уйти
Любимая, автограф то возьми
Любимая, не пудри хоть мозги
Любимая, ты смейся, я потом
Любимая, желаю сладких слёз
Любимая, увидимся во сне
Любимая, мне снился Зигмунд Фрейд
Любимая, оденься и забудь
Любимая, не говори - соврёшь
Любимая, ногами пораскинь
Любимая, позволь...

Уходит день.
Скользит закат по леске.
Крошится на стекле автограф льда.
И теплой кровью
отголоски марта
струятся вдоль ветвей;
и снежной ваты блеск
глотает сумрак и туман созвездий.
Вполголоса
крадётся вьюги гул,
будто поют наяды
белых рек.
И словно тень
от старых занавесок,
душа разглядывает ночь,
и что-то шепчет ей.
Остывшая вселенная,
как чай
на кухонном столе.
И в седине метели,
в плывущих искрах
проводов –
легка печаль,
как только может быть
легка строка...

Я много раз давал зарок
Покончить с этой писаниной.
Но зреть, как залепляют глиной
Фемиды очи, – тяжек рок!

Когда в деньгах имеешь вес,
Суд проявляет раболепство
И обеляет непотребство
Несчастной Истине вразрез.

И смотрят Ангелы с Небес,
Как на хребте Руси кандальной
Браздой кровавой и вандальной
Автограф чертит лютый бес.

Руси смириться нелегко,
Ярится в вековечном стоне.
Когда ничтожество на троне,
Тогда до правды далеко…

ФРАЗЫ (из шести слогов)

Я занят. Не будить!
Люблю, кого хочу.
Назло творю добро.
Стесняюсь скромным быть.
Гуляю по себе.
Как все, неповторим.
Потею, значит жив.
Работаю во сне.
То донор, то вампир.
Я голый, как король!
Мне тесно на Земле!
Свобода, я твой раб!
Разденься поскромней!
Оденься и забудь!
Во сне не приходи!
Ты смейся, я потом.
Мне страшно, отвернись!
Как сладко всё проспать!
Мой гроб не занимать!
Откройте, я живой!
Собака, ты мне друг?
О чём тебе соврать...

На губах горизонта закат...
Полнотой витальной опасной и ликующей силы...
Отливает жаром медленная трава и приходит тенью стихов кто-то,
Так долго ожидавший меня в сумраке сиреневом...
Между ночными венами и тишиной чиркнул черной спичкой воздух...
Ветер выгибается в танце...
На цыпочках приближаясь к шелестящему воздуху бумаги...
Регистр отточенного карандаша собирает дыхание...
Невесомый разговор...декупаж предсердия...
Луны соскользнувший взгляд - белый автограф, оплавивший нежность...

***
На холст ложится первый робкий штрих,
Тон выбран для картины на мольберте -
Произведение представьте словно стих,
С подбором рифмы в красок круговерти...

Скучна в штрихе пустынном белизна,
Но приглушая яркость цвета тенью -
В мазке удачливом - эффектно новизна
Пронзает восхищеньем средостение...

Приближен к завершению шедевр -
В нём ощущение реального пространства
И, на классический, всепринятый маневр,
Автограф автор ставит для убранства...

Владимир Зайченко...

Когда рука потянется строкой,
В снах Беатриче роза расцветёт,
И алый шёпот разгорится в сотах,
И тишина остудит чёрный мёд...
В Стране, куда пускают в вдохновенье,
В особый час, по одному, не вслух,
Тебе понадобится имя, Откровенье,
Чтобы извлечь самый беззвучный звук.
Пусть руки жгут фонемы тождества,
И угол всех Святых распят свечою,
Где вновь играя в бренные слова,
Ты выберешь любовь своей звездою.
Где Божий Псевдоним устал искать
Тех белых ключников, что обнажат высоты.
Где ты...

Листва переписки...
Смерть давно умерла, и мы больше не ждем её.
Время неопубликовано,
Оно как беззаконное животное медленно пробует твою плоть...
Время - твоя повторяющаяся беспомощность...
Подойди ближе, когда почувствуешь свое сердце.
Все встречи уже назначены!
Мгновение всех здравомыслящих, выписок из больниц,
Где сборщики налогов приходят оценить твоё сердце,
Которое не продается.

Сад в преданности осени листает листву.
Скажи бабочкам, что у веры осенних красок есть корни...

Рождается где-то в волшебной сказке,
И мчится к нам на тройке с бубенцом,
И снегом пишет по земле — «Готовь салазки!»
«Ух, скоро нрав свой покажу я морозцом!»

Буду щипать ядрено до румянца щеки,
Буду узоры расписные на стеклах рисовать,
Чтобы потом слушать бурчащие упреки,
Что больно крепко я умею целовать!

И чем сильней бурчать будут- сильней целую,
До носа буро-синевого могу зацеловать…
А если ты дружить со мною будешь, непременно,
Кусочек солнышка тебе смогу я дать.

И вместе...