Антошка в броне

За одну ночь взорвался белым
Разве может такое быть
Чтобы робкая грусть и надежда
Стала белым по зелени плыть?

Нет, не грусть, не она… пусть надежда
И надежды не может быть…
Всё взорвалось вокруг, а прежде…
Прежде всё мог легко забыть

Прежде было всё прямоугольно
Черепаховая жизнь
Ты в брони и тебе не больно
Кто не спрятался – берегись!

И тут взрыв! Вся кора в осколки
Вся броня как кусок дерьма
Непонятно, зачем всё дальше
И до этого всё возня

Взорвалось… Может быть...

Во мне три я; биологический скафандр бактерий,
Обычный разум и внедрённый в разум интеллект.
Биоскафандр и разум – база человеческих мистерий,
Набор банальных функций входят в их комплект.

Экзоскелет из плоти называют человеком.
Он дом семьи бактерий, что построили его.
Он робот самоуправляемый с коротким веком;
Ест, пьёт и размножается, и больше ничего.

Печально то, что интеллекта век ещё короче.
Он зажигается в немногих ярко, как звезда,
И озаряет мир ничтожный, и признать не...

Мы уходили из Афгана на броне,
На раскалившемся облупленном металле,
И траки гусениц, подобно бороне,
В земле бесплодной след глубокий оставляли…

В бездонной сини тонут пики острых гор,
Мелькают МиГи, как серебряные блесны,
И вертолет над нами винт свой распростер
Крылами ангелов-хранителей надзвездных.

Мы со стволами, обращенными назад,
Чужой дороги досмотрели кинопленку.
Ну что же, Родина, встречай своих солдат.
Заштопай раны нам, граница, ниткой тонкой.

Мы уходили из Афгана...

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ДИАЛОГ. ЧАСТЬ 9.

Ученик.

Скажи, но что в итоге ждет,
В конце великого ученья?
И кто в успехе превзойдет,
Познав немалое прозренье?
И есть ли те, что в мир иной
Войдут, тщедушные в познаньях,
Не даст им опыт мир земной,
Не извлекут они в страданьях?
Как примет их духовный план,
Когда их качества не зрелы,
Духовный Дом… навеки ль дан
Иль знает скорбные пределы?
И снова падает душа
В объятия сансары вечной,
И снова крутится беспечно
Всегда на кончике ножа...

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ДИАЛОГ. ЧАСТЬ 12.

Ученик.

Все – Бог. Но забываю я,
Когда в дороге иль веселье,
Когда я занят без конца –
Семья, работа, новоселье…
Ум ищет. Страсть меня влечет,
Проблемы… просто разрывают,
Мысль всем делам ведет учет,
А ноги устали не знают…
Как помнить об Отце всегда?
Как направлять к Отцу сознанье?
Тем более, чтоб никогда
Не отвлекать свое вниманье?

Учитель.

Начни с молитвы, милый друг,
Тверди ее в себе всечасно,
Не расширяй сей мысли круг,
Не будь...

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ДИАЛОГ. ЧАСТЬ 13.

Ученик.

Но можно ль плакать пред Отцом?
И выговаривать немного?
Ужель Бог судит очень строго?
Что делать, если рвется стон?

Учитель.

Тебя, что, режут? Не пойму…
Ну, слезы ладно…, это – можно,
Со словом будь поосторожней,
Не распускай себя, скажу.
В тебе Сам Бог с тобою плачет
И смотрит, что же ты берешь,
Каких здесь не хватает качеств
И в чем тебе, увы, невмочь…
Бог потихоньку утешает
Твоей же мыслью – так бери…
А ты уже ревешь...

Три обруча на сердце у меня
Я их считаю каждый день
Сердечко держит в крепости броня
И каждый день всё новая ступень

Мой первый обруч - это память о тебе
Сковавший сердце жгучею тоскою
Второй мой обруч - это ненависть к судьбе
Весь мир возненавидев стала злою

А третий обруч - это обруч ожидания
Когда убийц твоих похороню
Закончатся тогда мои страдания
Сниму я с сердца всю эту броню

Тогда освободившись от оков
Вздохнёт сердечко полной грудью
Душою сделав воздуха глотков...

.
Грозной войны первый шаг
терпит Донбасс, истекая
кровью, но гордо наш стяг
держит Россия святая.
.
Кончился мир и иссяк
ветхостью колониальной.
Треснул имперский костяк,
гнётся под силой глобальной.
.
Жжёт, истребляя, пожар
страны, народы войною.
Замер космический шар
в страхе над осью земною.
.
Жадность, пороки и тьма
сгустком кровавым безверья
Солнце закрыли… Тюрьма
рушится, сломаны двери.
.
Бурным потоком стремглав
вздыбилась лава над болью.
Новой истории глав...

На губах сок любви превращается в виски,
Пьётся на брудершафт, закрывая глаза.
Вместе с каждым глотком степень падает риска,
А допив всё до дна, нет дороги назад.

Взглядом томным скользя, неуёмный наёмник,
Сок любви с пьяных губ разжигает огонь.
Он скользит не спеша в те места поукромней,
И снимает в момент на приличия бронь.

После нас хоть потоп, а пока надо выжить,
Сок любви сладкий яд, вожделенный нектар.
Губы ищут родник, опускаются ниже,
Припадают и пьют, бронь с приличий...

Через пару минут я забуду начало строфы
И никто не уловит подмены в конечном варианте.
Эксгумацией трупа займётся потом некрофил
И разложит по полочкам прах императорских мантий.

Аккуратно, с опаскою распеленает меня,
Чтоб не вызвать распад окончательный зыбкой структуры.
Когда с мумии схлынет тугая забвенья броня,
Развернутся дебаты вокруг моей хрупкой натуры.

Издевательством будет решение не замечать
Мои тонкие сборники дерзости в толстых журналах.
Пожалеет потомок...