Алчность

Чтоб Алчности служил
Холопом верным ты,
Страх ловко наводил
К душе твоей мосты.

Ужасным назначал
Всё то, что круг тебя,
И в воры попадал,
Кто шёл к тебе в друзья.

И вот не светлый дом,
А крепость у тебя,
Да только нету в нём
Сияния Огня.

И каменный забор
(Тюрьма твоей души),
Чтоб не забрался вор,
Ведь, ты пред ним дрожишь.

Ты набираешь псов
(И люди в них идут),
В надежде от воров
Они тебя спасут.

А страх, он тут, как тут,
Готов тебя сожрать,
Чтоб ты не мог из пут...

И Даллес, и Бжезинский лишь шакалы
При Алчности, они – её дерьмо.
Служак ей в дело подгоняют справных,
Мечтая, чтоб за это им свезл′о.

Плодятся далласята, бжезинята,
По миру, саранчою на полях.
Да разъедают страны, бесенята,
За доллары, жир′уя на смертях.

И на Руси немало дерьмократов,
Готовых за серебряники в ад.
Да сколь их там уже попропадало?
Из ада ж не найти пути назад.

Рвались, да осознали, басурманы,
Россию силой злобной не возьмёшь.
И в ход пошли ложь, подлости...

Внушительные суммы, как магнит,
Заводят алчность ключиком наживы.
Она людишек новых на пикник
Сзывает, вот они все одержимы.

И роскошью становится душа
Способная прийти на помощь ближним.
Купюры мышами подвальными шуршат,
И человек любой уже здесь лишний.

Шуршание купюр ласкает слух,
Вид золота к друзьям рождает стужу,
А завтра ты и к просьбе ближних глух.
И алчному не выбраться наружу.

Не интересен больше внешний мир,
Количество богатства греет сердце,
Витает накопительный...

Безумство, алчность, скупость и разврат.
Всё тело ломят нам, и душу разъедают.
И будто звери всюду нас кусают.
Построившись друг за другом в ряд.

Растим в себе холодный, тяжкий грех,
Обогащаем дитя тьмы мы сладострастьем
Гоняемся за тем, что называем счастьем,
И еле слышим внутри нас какой-то смех.

Нас зло влечёт в объятья преступленья
И с гордостью идём во мраке тьмы,
Не понимая в этом страха тюрьмы,
И вновь вкушаем соки наслажденья.

Тобой взлелеянная, алчность
Тебе ж не даст счастливо жить.
Но ты, чтоб оправдать бездарность,
Других стремишься уличить.

Кричишь: "А сам-то! Сам-то! Сам-то!",
И... дальше падаешь во тьму.
А там, среди таких же франтов,
Забудешь Света красоту.

Они твой путь перегородят,
И не дадут Душе взлететь.
Но осознать, что происходит,
Ты можешь просто не успеть.

И встанешь в ряд бездарных тоже,
В болото страсти погруз'ясь,
С печатью алчности на роже,
Рождать ты будешь только грязь.

И...

Страх и алчность угнездились
В душах множества людей,
Чтобы люди насмерть бились,
Чтоб не стало Жизни всей.

Люди чтоб, как головёшки,
Дотлевали без огня.
Солнце чтобы в их окошки
Не вливалось, в жизнь ман'я.

Но не сможет нечисть злая
Жизни ход остановить.
Их смет'я, она, играя,
Будет всем Любовь дарить.

Отребье, н′елюдь, выродки, уроды,
Иных названий этим гадам нет.
Кто за деньг′у готов убить любого,
Дав свой на службу алчности обет.

А ими кукловодят англосаксы,
Пытаясь этим Русь прижать к ногтю,
Рекой вливая в Украину "баксы",
Чтоб разгулялись нацики вовсю.

И вот нашлись подонки на убийство,
Им обещали денег отвалить.
Чрез Украину направлялось действо,
Туда же замышляли и свалить.

Но тупость их мозгов непроходима,
Не понимали гады, что они,
Ну, не нужны кураторам живыми,
И...

Метания душевные извечные...
Чтоб утвердить своё лишь только "Я",
Он алчности в рабы сдаётся вечные,
Считая – это есть его семья.

Гордыни огоньком подогреваемый,
Своё лишь "Я" прославить возжелал.
Такими же рабами восхваляемый,
Рай для себя построить возмечтал.

В охрану рая замок обозначился,
Да так высок, что башни до небес.
Вот для того, везде урвать корячился,
И хапал, и тащил он всё к себе.

И стройку вёл с размахом, основательно!
И вроде, наконец, построил рай...
А тут...

Сл'ужки алчности беснуются в экстазе
Души многих, очень многих, совратив.
На крови, костях устраивают пляски,
Страх людской идёт им на аперитив.

От менял негодных корни свои водят,
Тех церковников, что прибыли лишь чтут.
Среди них порой и черти колобродят,
Прохиндеи свою выгоду найдут.

Забывают то, что жизнь у них не вечна,
И держать ответ придётся за дела,
И душа завоет, встретив человечность:
"Мама, что ж меня на муки родила?"

Только поздно выть, когда уже свершились,
Твоей...

Я припомню все свои грехи.
Мелкие, серьёзные, крутые...
Напишу их, ставя запятые
И начну о них ваять стихи.

Грешен, блин. А кто есть без греха?
Кто поднимет преславутый камень?
Не погаснет под котлами пламень!
Покаянье - бред и чепуха!

Их, грехов - по пальцам перечесть,
А прочёл - конкретно удивился!
Всё нарушил! Впрочем, это есть:
"Не убий!" Хоть здесь не отличился...

Остальное - полный апперкот!
Отмолить? Не хватит сотни жизней!
Это, как дожить...