Алая

В божественной тесноте Твои губы текут в меня...
Мои руки на твоих страницах... Медленно, по высокому дну.

Любовь моя, я предпочитаю пламя,
Где в каждой белой точке на конце строки,
Вновь качается таинство этого невесомого «мы»...
Anima - Animus.

Почерк сердца,
Тебе сегодня пить белый сок пера А cappella...
Рассыпаясь трепетом по плечам, пригубив стихи сближения,
Жажду ощущая в обожженных губах...
Там, где жизнь в пару всегда выбирает себе смерть...
В губах поящего обещание не...

Вот и вечер, вот и вечер,
Загорелись фонари.
Ты идешь ко мне навстречу,
Лёгким шагом от двери.

Вот и вечер, день закончен,
Но дела не все пока.
И на них не будет точек,
Ставить мастера рука.

Вот и вечер, час заката,
Мир прекрасен под зарёй.
Её нежность как оплата,
За день долгий, трудовой.

Вот и вечер, он откроет,
Двери в мир для темноты.
И в ней сон смыв всё дневное,
Уведёт в страну мечты.

Вот и вечер, вот и вечер,
Загорелись фонари,
А в душе, жизнь сделав легче...

Распогодилось к утру, распогодилось,
И погожий день заря нам сулит.
Отчего же так душа растревожилась,
Отчего же так сердечко болит.

И не радует глаз зоренька алая,
И мешает мне дышать в горле ком.
И с утра не свеж, смотрю в мир устало я,
И не хочется мне жить новым днём.

Обманула цель мечты благородная,
Поманила-завела в топь забот.
Был кому-то в небесах неугодный я,
Оттого во мне с утра грусть живёт.

Мир не мнёт меня не бьёт, но и радости,
Нет в наборе его даров-щедрот.
И...

Не прощай, не зови,
Не вини, не ругай.
Был лишь сном миг любви,
О былом не вздыхай.

Не страдай, не грусти,
И не надо — не плачь.
И тебе на пути,
Будет время удач.

Знать нам так суждено,
Знать Господь так решил.
Забродило вино,
В грусть мир дверь отворил.

Зари алая даль,
Обманула маня.
Словно хрупкий хрусталь,
Миг счастливого дня.

Всё разбилось легко,
Но никак не собрать.
А заря далеко,
И рукой — не достать...
Марковцев Ю.

Стал совсем неловкий я,
Неуклюжий стал.
И мотивы лёгкие,
Все забыл, что знал.

Всё что мне отмеряно,
Вроде б, не прожил.
Но во мне потеряно,
Что-то и нет сил.

Птица крылом лёгкая,
В небе надо мной.
Я внизу — неловкий я,
Тихий и пустой.

Холодна текущая,
В ручейке вода.
Всё по воле случая:
Радость и беда.

Неба край целует,
Алая заря.
Я душой тоскую,
Жил на свете— зря...
Марковцев Ю.

Тебе присягнут чернильные капли откровения.
Ты повернешься к солнцу,
И оно поправит прядь твоих волос...
Струны настроятся сами,
И мы, произнесенные ими -
Тело Бога и пыль под ногами,
Пойдем за мелодией,
Обжигая губы и гортань...
Пойдём молиться открытому дыханию.
Реки Ра,
Раны Ра.
Руки Ра,
Подписанные рукой до пореза
В случайно взятом дне с цифрой рождения,
Где ты делаешь вдох, чтобы остаться.
Христоматийно -
Свеча опадает плавно, огибая временно избежавших...
Стены из белых...

Я хотел бы быть тенью твоих рук,
Что расскажут на стене отражение светящихся мгновений жажды,
Где наши скрещенные пальцы учились танцевать на холсте ночи.
Ударом гортани о белый лист - стихи, которые не забывают,
И имя им - женщина.
Я налью тебе в бокал огненный слог с двойной тенью.
Пей мои буквы…
Пей за их муку сложения в строки в моих бессонницах,
За их распятие в мире, где люди изобретают бесполезных богов.
Пей за моё поражение, полное радости. Я закрываю глаза...
Бабочки тают под...

Молчим, что пора нам расстаться -
любое бессмысленно слово,
а божья коровка на пальце,
как алая капелька крови.

Запуталось солнце в трёх соснах
и светит всего вполнакала,
у каждой любви своя осень,
вот наша с июлем совпала.

Смиримся - всё лучшее спето,
нас просто судьба обыграла,
на память оставило лето
морщинки и бронзу загара.

И всё бы сложилось иначе -
будь мы с тобой вольные птицы...
а небо высокое прячут
для нас васильки за ресницы.


Валерий Мазманян

Прежде, чем упасть на землю,
Позволь мне зайти немного дальше,
В твой «смертоносный» изгиб...
В твою самую тонкую литеру,
Ту, что всегда в объятиях ветра.
Позволь мне быть ожогом середины августа,
Когда бархат исходит шипами,
А время заостряет свои стрелы...
Когда хранилище Вод тишины разливается,
Чтобы не сдержать нашего сумасшествия.

Хлынуть к теням Караваджо,
Туда, где осень достает свой бестиарий заброшенных сердец
И играет сонетную, черно-белую музыку;
Посмотри на меня, пока...

Нежность просится выйти наружу,
На губах сок созревшей весны.
Интерес мой был взглядом разбужен,
Да какие тут могут быть сны?

Поцелуи ложатся на плечи,
Опускаются вниз до колен.
Это ночи любовной предтеча,
Страсти трепетной пылкий обмен.

Краска алая щёки раскрасит
В цвет бутона, который цветёт.
Он своим магнетизмом опасен,
И на вкус так же сладок, как мёд.

Это разве грешно, быть любимой?
Но ответ тонет в омуте глаз...
Я в тебе растворяюсь незримо,
И мы вместе танцуем под...