А кто без греха

Я оскорблен и осужден
Мой мир тюрьмой
Проконопачен
Я ослеплен своей судьбой
И обворован я удачей

Что толку обиженным ходить
Сироткою глядеться небо
Пугаться снова полюбить
Молиться? Глупо и нелепо

А сердце шепчет – все равно
Есть, есть другое измеренье
Я жил там счастливо, давно
Там нет и тени униженья

А мимо катятся года
С утра всем спящим на работу
И плещется в глазах тоска
И позабытая свобода

Слепыми мы приходим в мир
Слепыми же уходит тоже
Бесплатный в мышеловке...

Мир остаётся прежним!
Только людские глаза
Служат нам, как тормоза,
Мир светлый видя грешным,-
Коль, как траве у забора,
Сорным бурьяном растётся,
Думая, как придётся,
С чужого ума-задора..
Растению то – не в упрёк,
Но люди должны жить лучше,
В садах, не в навозной куче!
Хотя .. это тоже – урок!
И если кто кучей доволен,
Есть там Надежда Роста, -
Вырастить Цвет из коросты,
Вольной своею волей!
Но если припомнив Светила,
Жадно стремиться к Свету
Даже в подвале где-то
С мерзкою...

Под навесом из кленов и вязов,
сквозь метели осиновых струн,
уводил меня ветер бездомный
в край чахоточной лунной земли,
в край могильных воздушных ручьев,

героиновой мглою звезды
провожала меня
меланхолия-смоль
небесных
холмов,
провожала меня в крик рожденья,
в холод зимних прикладов,
кровью веры слепой
обагряных.

И сказал мне Кто-то – дыши,
и сказал мне Кто-то – люби,
и увидел Кто-то, что это недурно,
не увидел, лишь я никого,

и сказал пустоте – дай отведать...

Модераторы-злодеи,
Усмирители греха,
Стерли, высекли, раздели
Тело моего стиха.

Объявился, верно, «друг»,
Вертухаям – тук-тук-тук:
Посмотрите, эта тля
Потребляет слово «δля».

И болтает, чуя волю,
Где-то в рифму, чаще – без.
Хорошо бы эту сволочь
Чуть урезать, чтоб не лез…

А у ножниц нет мозгов –
Чик-чирик - шедевр готов!
Нет стиха - и только тьма
Литментовского ума…

И гнилой прорвало сутью
Графоманское мурло:
Мы вершители и судьи.
А поэты кто...

Вы часто расставляли ноги,
Пусть Вас простят за это Боги.
А как по мне, в том нет греха,
Что Вы искали жениха.
На то имеючи причину
Хотелось Вам найти мужчину,
А находились кобеля
С хорошим Ч.., но без рубля.
Или с рублем но блин без Ч.ена
Лежит бревно, торчит полено,
В мозгах сплошные прибыля
Все остальное два ноля,
Засунул, кончил без напряги,
Не утруждаются бедняги.
А посему такой итог,
Ну как тут не расставить ног?

У розы бархатная нега
И плоть прохладна и нежна
Красней крови, белея снега
Ты символ женского греха


О, сколько раз
Вкушал твой запах
И наслаждался не спеша
Ты таешь вся в мужских объятьях
Так и не раскрывшись до конца

Пусть будет тайна в центре розы
Пусть будет тайна женских глаз
И облегчающие слезы,
Когда открылась в первый раз!

Разменяли полтинник, Олюшка?!
Промолчим, - женская долюшка, -
Отмечать соберёмся в кафе
«Old Italia», в Birthday, щёчки,
Расцелуем лисьей мордочки,
Новорожденной, под шафэ…

Ревновать будет Лев, - кофточку
Прикрывать, запрещая Олечке,
Выставлять эротичный размер,
Напоказ, образец непорочности,
Брудершафтом укроют сочности,
Шантеклера, на русский манер…

Юбилей, свяжут Женщины, с датой
Пост бальзаковской, и, чреватой…
Про себя скажут: - Время прошло,
Когда бегала ты, на свидания...

Ты вспомни детский смех –
Намеренье веселья.
Качели в парке, первый поцелуй.
Гони-ка прочь мельчайшие сомненья.
Не надо, ** пожалуй, не горюй.

Мы все пред Богом на ладони.
Себя обманешь – его точно нет!
Зачем просить о лучшей доле?
Не делай худшей – вот ответ.

Сомнения – намеренье порока.
Сомнения – намеренье греха.
Они смываются любви потопом
И сердце покидают навсегда.

Как взрыв сверхновой всё любовь сметает,
Как ангел юный поднимает ввысь.
Она границ, преград никак не...

Стоит наш Ленин сиротой
Посреди станичной площади
большой.
И повернулся спиной к Богу.
А, что за Богом ему следить-
Бог сам знает, как без греха в
станице жить
И всех заблудших на путь
праведный восстановить.
А вот за этим -то народом,
Что сидят - в этом белом доме,
Глаз да глаз за ним нужен,
ведь тянуть, братцы, все гужом.
И стоит Ленину на миг там
отвернуться.
Как район наш сможет в нищету
обернуться.
И, что нажито годами и трудом,
В один миг растянут все гужом.
Так...

Презрев заветы прадедов и дедов,
Мы сердцем лживы все до одного:
О Боге вспоминаем только в бедах,
А в счастье забываем про Него.

Устами исповедуя Иисуса,
Дел милости не думаем творить,
И стало «признаком дурного вкуса»
О заповедях Божьих говорить!

Во глубине безмерной, сокровенной
От поруганий прячется Любовь.
Возвысь, поэт, свой голос вдохновенный,
Напомни миру про Христову Кровь!

Сгустилась тьма над Иерусалимом,
Была земля от бешенства слепа,
Когда в Христе, мучением...