2010

В карманах дырявых ни рифмы, ни крошек –
Весна всякий раз так заманчиво шутит.
Остатки порезов на бархатной коже,
Знакомых до боли, знакомых до жути,

Заклеенных клеем, замотанных скотчем,
Украшенных тенью прощального жеста
И колкостью слов, просто так, между прочим
Когда-то случайно звучавших не к месту.

Кому здесь нужны наши песни с размахом?
Кому нужно здесь ваше "честное слово"?
Реальность – иллюзия вечного страха,
Что вызвана просто нехваткой спиртного.

Как радостно снова...

Тихо…Сонные цветы
прелести скрывают от любви,
в свет луны не верят, их прости…
Тихо…Тени без огня
контуры теряют и себя
сами растворяют не любя…

Ты…. в яблоневый цвет
всю окутай темноту. В ответ
бог Весны подарит оберег…
Я….солнечным лучом,
радугой под шёлковым дождём,
счастье нарисую. А потом

Мы…в маленьком раю
в спелую войдём с тобой зарю,
круглому махнув календарю…
Мы…бликами души
сложим в небесах сны-витражи,
встретим озарение любви…



© Copyright: Маргарита...

Большой Войны он Ветеран,
фашизмом битый.
Историю он делал сам,
почти убитый.
И свастику он здесь смывал
своей же кровью.
Он падал, но потом вставал,
пусть с большей болью.
Он правду о Войне всю знал,
за что с кем квиты,
чьим пеплом он едва дышал,
в селе разбитом,
кто гнилью за спиной шептал,
и кто был мечен...
Он падал, но потом вставал,
расправив плечи.
Он вырвал у кривой судьбы
свою Победу.
Он мужеством своим открыл
дорогу к Свету.
Но выбился уже из сил,
никто не вечен...

Лёг дружок на мокрый луг, да лежит,
и винтовка – подле него.
А над ним – соловьишка дрожит,
да свистит – в три дупеля колдовство.

Эй, дружок мой подымайся, вставай,
нам в поход назавтра снова идти,
а над ним живой трепещется май,
солнце белое зовёт впереди.

Лёг дружок на мокрый луг, да не встать,
пуля - в сердце, поцелуй – да – насквозь,
а под ним земля дымит, благодать,
и росой блестит примятая ость.

Подрублю ость – закопаю тебя,
а в поход один назавтра пойду,
а за шиворот...

Мы с сестрой остались дома
На хозяйстве, так сказать.
Вызывали вместе гнома,
Хлеб таская под кровать.

Одевали куклу Машу,
И пускали пузыри.
А потом решили кашу
Очень вкусную сварить.

Соли нужно десять ложек,
Сахар, перец, сельдерей,
И лучка накрошим тоже,
Чтобы было повкусней.

А ещё добавить надо
Мяса, сыра, колбасы,
Шоколада с мармеладом
И нечищеной камсы,

Помидор, свеклу, огурчик,
Разных соусов грибных,
И ещё каких-то штучек
Непахучих, но смешных.

Вот такое блюдо...

На фоне ехидной молвы
Судьба нас под корень косила.
И что-то сегодня, увы,
Уже изменить мы не в силах.

Когда упадут небеса
Безумно танцующим градом,
Наткнётся на камень коса,
И мы упадём где-то рядом.

Нам попросту будет плевать
На всё, о чём жизнь голосила.
Ведь что-то сегодня менять,
Увы, мы с тобою не в силах.

Когда упадут небеса,
Свихнутся ослепшие боги,
Мелькнёт вдалеке полоса
Последней неровной дороги.

2010 г.

Я лежу в болоте, в клюкве,
а на мне – с комбеза брюки,
ватник, накомарник, нож,
в кирзаче – последний грош.

Десять вёрст – вчера,
пять – нынче,
на сосне дрожат пушинки.
Я на прииске – зачинщик,
а на прииске – поминки.

Не взял золота, растяпа.
Только бригадир мне вляпал
аж, по первое число.
- Денег нет.
- И… понесло.

Тёплое журчит болото,
дышит,
на прочёсы рота
вышла, не найдут меня,
ведь прошло уже два дня.

Плюс – на минус, нет работы,
сел на кочку красный ротный...

Стреляли с двух точек, а, может, – с трёх?
- Но Освальд подвинул эпоху.
Теперь говорят, что Освальд - плох,
и Руби устроил мороку.

Молчит нынче штат, пускай говорят,
Америка к пропасти мчится,
а если Советы ещё истерят,
то пусть им «ол, райт» приснится.

Коль кольт заведён, вступает закон
поверженных и смиренных,
большая политика, где на кон,
встаёт демократия пленных.

Я гамбургер брал, газету листал,
потягивал кофе с чашки,
за столиком рядом мой Освальд мечтал,
что больше не...

Счастливым быть дается всем,
Возможность вечно ждет,
Когда, доверившись совсем,
Свершим заветный ход.

Когда заметим, наконец,
Те символы в Пути,
Какими делится Творец,
Желая нам расти.

Чуть-чуть внимания и вот,
Уже проснулся ты,
Вдыхая радости восход
На фоне красоты.

29 апреля 2010 г.

И снова ночь, и снова грустью
Шумит берёза за окном,
И до рассвета не отпустит
Хандра, запитая вином.

И болью рифм и слов напрасных
Для всех незрячих и глухих,
Для всех счастливых и несчастных
Поэт рождает новый стих.

И в ярких строчек ровном строе,
Погрязшем в дьявольской тоске,
Зачем-то в сотый раз построит
Непрочный замок на песке.

2010 г.