Крупный план

Я стою на Земле, прихваченный
гвоздем гравитации, прикрытый
сэндвичем атмосферы, паутиной магнитного поля,
Земля вертится вокруг своей оси
и Солнца, идем дальше –
Солнце вращается вокруг цента галактики,
галактики разлетаются к чертовой матери
в бесконечность, до бесконечности плюс единица,
но не все ли равно, мне, ведь я – неподвижен,
я точка отсчета, сборки, и точка, я стою
на Земле – это и называется человеческим знанием –
хотите поспорить – тогда продолжайте стоять.
А вот, еще одна сцена, постучавшаяся
в продравшееся инеем стекло общественного
транспорта, вперемешку с рекламным клеем,
искусно подрезанной тканью сидений для инвалидов
и тесным дыханьем грузной соседки, соседа,
а если вдруг повезет, дребезжащим консервным вакуумом –
сцена утреннего ритуала, порой кажущегося,
воплощением наказания за грехи наши.
Что общего между этими двумя зарисовками?
А то, что первая обнаружила свое присутствие
в формате второй, просто так, не спросив,
упав беглым камешком с неба.
А, может, и нет никакой связи,
ибо связи на небесах – удел бесплотных –
что нам, смертным, сверенным с расписаньем убогих маршруток,
идущих рулеткой по нищим задворкам –
не прибедняюсь, по видимости, оно так и надо,
интерес приходит во время движения в никуда…
И так, я стою на земле, промерзшей земле, под скрипом метели,
перебираю душой джазовый проигрыш, пробую
этот мир на вкус, цвет, запах, слух, на верю-не верю,
и говорю сам себе, обветренными, проспиртованными губами –
пробуй, даже если это достаточно глупо со стороны –
этим, как раз то и ценно, неповторимо;
набирая в легкие воздух,
на вдохе – ощущай свою не случайность,
выдыхая – скажи спасибо тому,
кому сочтешь необходимым –
человеку всегда видней, ведь он стоит на Земле.