На Грани

Я будил тебя ночью,
пытаясь застать
безголовой,
ослепительно-новой
в каждой детали
от кончика ногтя на левой ноге
до волос на макушке
и обратно
до кончика ногтя на правой.
Но слова шевелились не в такт
и в ресницы
вплетались отравой,
убивая
гвоздями атак.
Так
любимой игрушке
бывает грустно,
когда после того,
как приснится
страшный сон,
ты рыдаешь —
в подушку,
не в её
мохнатое брюшко.
Так, бывает, у птицы
чешутся крылья —
к полёту,
а случается —
дождь.
2
Дождь на грани войны
и джазмены
на грани измены
среди смятых подушек
и тёплых тушек
любимых
по левую руку
и справа.
Вы —
под одним одеялом.
Как славно
с тобой переспали
под утро!
Меж Дхаммападой
и Камасутрой —
лохматые
тени
видений
в зеницы замочные.
Ах! —
ведь и я — озабоченный!
Словно бы —
под руку не ходили,
чтобы стать ближе
к постели...
К счастью, не залетели...

3
Залетели стихи,
словно птицы
в открытые окна.
Факелá,
ржавый гвоздь,
древний сумрак
и запах дождя.
Фиолетовых платьев,
ободранных джинсов шёпот,
и следы,
что оставишь мне,
уходя.
Режь мне вены
так сильно,
как ты меня любишь!
Обалденно
алый
течёт в них сок.
Мы — не люди:
зачем гордиться
дырявой грудью,
если сердца полёт высок?
Знаешь,
эта река
не впадает в море,
в этой лодке
только свернувшимся
хватит места — двоим.
Но на белом листе —
на холсте —
громоздятся истории,
и они —
как всегда —
Твои.