Вот замок, затерянный среди скал,
Завис над бездной провала.
Здесь каждую ночь под волчий оскал
Луна багрово вставала.
Внизу морские ревут валы,
Солёной брызгая пеной,
А в замке тихо. И лишь орлы
Кружатся в небе степенно.
Но не безлюден замок, хоть свет
Не льётся из окон келий.
Прикован цепью живой скелет
В стенах его подземелий.
То узник, брошенный в ужас тьмы.
Он глухо стонет и шепчет:
"Стальные прутья моей тюрьмы,
Держите меня покрепче!
Я с малых лет доверял уму,
Глумясь над глупою верой,
И шёл я к смерти, в себе чуму
Излечивая холерой.
В борьбе с тоской приучался пить,
Грехов выращивал рощи
И ненавидел, боясь любить,
Поскольку ненависть - проще.
Я зеркала прямые разбил,
Кривым доверившись стёклам,
Я всё святое в себе убил
И закопал ещё тёплым.
И жил, как тать, не страшась огня,
Но как-то ночью унылой
Мой замок Совесть запер меня
И стал мне вечной могилой".
Изрёк - и завыл, озвЕривши глас,
Сплетая цепи как нити:
"Убейте, убейте меня сейчас,
Любою казнью казните!
Какую бы муку Господь ни дал,
Не будет хуже, чем эта!"
Рванулся - и рухнул, и прорыдал
До самого до рассвета.
Но зря он бился и зря кричал
В ночи беспощадно длинной.
На все мольбы его отвечал
Прибой. Да клёкот орлиный...
Прошли столетья, но замок тот
Реформы не отменяли.
И грозный страж свою жертву ждёт.
Кого он ждёт?
Не меня ли?
Завис над бездной провала.
Здесь каждую ночь под волчий оскал
Луна багрово вставала.
Внизу морские ревут валы,
Солёной брызгая пеной,
А в замке тихо. И лишь орлы
Кружатся в небе степенно.
Но не безлюден замок, хоть свет
Не льётся из окон келий.
Прикован цепью живой скелет
В стенах его подземелий.
То узник, брошенный в ужас тьмы.
Он глухо стонет и шепчет:
"Стальные прутья моей тюрьмы,
Держите меня покрепче!
Я с малых лет доверял уму,
Глумясь над глупою верой,
И шёл я к смерти, в себе чуму
Излечивая холерой.
В борьбе с тоской приучался пить,
Грехов выращивал рощи
И ненавидел, боясь любить,
Поскольку ненависть - проще.
Я зеркала прямые разбил,
Кривым доверившись стёклам,
Я всё святое в себе убил
И закопал ещё тёплым.
И жил, как тать, не страшась огня,
Но как-то ночью унылой
Мой замок Совесть запер меня
И стал мне вечной могилой".
Изрёк - и завыл, озвЕривши глас,
Сплетая цепи как нити:
"Убейте, убейте меня сейчас,
Любою казнью казните!
Какую бы муку Господь ни дал,
Не будет хуже, чем эта!"
Рванулся - и рухнул, и прорыдал
До самого до рассвета.
Но зря он бился и зря кричал
В ночи беспощадно длинной.
На все мольбы его отвечал
Прибой. Да клёкот орлиный...
Прошли столетья, но замок тот
Реформы не отменяли.
И грозный страж свою жертву ждёт.
Кого он ждёт?
Не меня ли?
Обсуждения Узник Совести