Грустное

Увядает тихонечко в вазе
роза – символ немого признанья…
Этот мир… полон он эвтаназий,
а любви, ей не внять оправданьям…
ей бы жить, ей бы по ветру крылья,
наплевать бы на все разговоры…
Только, робко склонившись в бессилье,
роза плачет и смотрит с укором
на меня, ту, что верила долго
обещаньям, словам, многоточьям,
собирала любовь из осколков,
да желаний бездумно-порочных,
ту, что видела в малом большое,
отдавая и душу, и грёзы,
только северный ветер не зноен…
Ты прости меня искренне, роза…
Уберечь тебя было так просто
от штормов, или срезов бездумных –
ты бы нежность премножила ростом,
да в событиях жизненных шумных
ты дарила бы счастье и радость
тем, кто ценит прекрасное… негу…
и была бы для взора отрадой,
но, как прежде, проклятое эго
все разрушило словом нелепым,
да еще эта тщета – неверье
в то, что былью становится небыль,
и опять пред закрытой мы дверью
оказались, забыты друг другом.
Да и, в общем-то, так даже лучше…
Запорошит июньская вьюга
этот глупый, опошленный случай…
Виновата ли я? Виновата.
Пред тобою, любовь моя, точно,
в том, что верила глупо когда-то
откровеньям пустых междустрочий,
нынче ж символ немого признанья,
эта дивная красная роза
в память, в опыт, но не в оправданье,
осыпает листы стихопрозой…