Вдалеке, где ромашкина свадьба,
Нежно льнёт полевая трава.
У старинной, заросшей усадьбы
Ветер шепчет берёзкам слова:
«Из холодного дальнего леса,
Где деревья как кляксы в снегу,
Вам привет посылает повеса,
Тот, что с вами смеялся в лугу.
Пил он чагу, о яблонях грезил,
Под черёмухой нежил покой.
Был задумчив и ласково весел,
И парное любил молоко.
Чтил он кисти сирени и вишни
За объятье и нежность руки,
И, однажды, под облаком пышным
Внял он песне озёрной тоски.
Как-то вечером, в роще гудящей,
Где заря наливалась вином,
Вспоминал о чахоточных чащах
И кривил от досады он ртом.
У холодного мрачного поля
Он златит вашу память всегда...»
Эх ты, северная неволя!
Эх ты, северная пустота!
Нежно льнёт полевая трава.
У старинной, заросшей усадьбы
Ветер шепчет берёзкам слова:
«Из холодного дальнего леса,
Где деревья как кляксы в снегу,
Вам привет посылает повеса,
Тот, что с вами смеялся в лугу.
Пил он чагу, о яблонях грезил,
Под черёмухой нежил покой.
Был задумчив и ласково весел,
И парное любил молоко.
Чтил он кисти сирени и вишни
За объятье и нежность руки,
И, однажды, под облаком пышным
Внял он песне озёрной тоски.
Как-то вечером, в роще гудящей,
Где заря наливалась вином,
Вспоминал о чахоточных чащах
И кривил от досады он ртом.
У холодного мрачного поля
Он златит вашу память всегда...»
Эх ты, северная неволя!
Эх ты, северная пустота!
Обсуждения Нижегородские мечты
С теплом,Марина
С нежностью, Ирина.