О, сын мой, сын мой, бедный мой Авессалом!
О, кто бы дал мне умереть вместо тебя...
Прекрасный получился бы псалом,
Как по сынку отец скорбит, любя.
Когда ж Давид пришел в Маханаим,
В пустыни наглотавшийся пыли,
С престола сыном собственным гоним,
Такие мысли в голову не шли.
Тогда ещё Давид с иных скорбей
Совсем не собирался на погост...
Царь осмотрел всех бывших с ним людей,
А их совсем немало набралось.
Царь сотников поставил над толпой,
И тысяченачальников Давид
Назначил, чтоб в науке боевой
Отряды не имели бледный вид.
Собрав войска царь людям заявил:
«Я сам пойду пред вами впереди,
Как много раз до этого ходил».
Но люди отвечали: "Не ходи.
Ведь если побежим мы иль умрёт
Хоть половина наших - не беда.
Ты новых наберёшь людей в поход,
Не оскудеют наши города.
Ведь ты один - что десять тысяч нас.
Тебя убьют, а мы тогда куда?
Чей выполнять прикажешь нам приказ?
Ты нас, Давид, пугаешь иногда.
Сиди ты в городе, руководи,
Депеши шли, так лучше будет всем.
Пока ты жив – народ непобедим,
А вдруг умрёшь, добавишь нам проблем".
Царь отвечал тогда под дым кадил:
«Я поступлю, как скажет мой народ».
По тысячам, по сотням выводил
Давид войска из городских ворот.
Как Ленин, по приезду на вокзал,
Держал Давид торжественную речь,
Начальникам своим царь приказал
Авессалома для него сберечь.
А сын мятежный вёл Израильтян
На бой с другой противной стороной
Иудиных кровей из поселян,
И бить кого, им было всё равно.
В лесу Ефремовом они дрались.
Народ Израильский был поражён.
Душ двадцать тысяч в небо вознеслись,
Без попечения оставив жён.
Сражение пошло по всей стране,
И погубил тогда дремучий лес
Народа больше или наравне,
Чем положил мечей кровавый блеск.
Себе представил, что за лес такой?
Болот непроходимых перебор
Иль вурдалаки с бабою Ягой
Открыли бар с названьем «Мясной бор»?
Но встретился тогда Авессалом
С людьми Давида. Испугался мул,
Рванул, как конь, сквозь чащу напролом,
А головы наездник не пригнул.
Авессалом имел огромный чуб,
Что начинался чуть не от бровей...
Но появился вдруг по ходу дуб
И прочно чуб застрял среди ветвей.
Меж небом и землёй так и повис
Авессалом, хоть до земли - чуть-чуть.
Не спрыгнешь с этой виселицы вниз.
А мул, что был под ним, адью, тю-тю.
Хоть нож какой иметь, а лучше меч.
А здесь в руке не верный меч, а кнут...
Так волосы красивые до плеч
Авессалома жизнь перечеркнут.
Увидел некто дуб - висит на нём
Авессалом... Как это понимать?
Он срочно к Иоаву, дурачком
Прикинувшись: снимать иль не снимать?
Сказал на это Иоав тогда:
«Зачем ты труп на землю не поверг?»
- «Как бы не так, нашли вы дурака.
Ведь царский сын не просто человек.
Когда б я руку на него поднял,
А царь Давил велел его сберечь,
То вы бы сами вздёрнули меня,
И речь пошла бы не о серебре
В награду. Но висеть мне резон
С ним рядом, омрачать окрестный вид.
И потому я прочь подался вон,
А он пусть как повис, так и висит».
В ответ на это молвил Иоав -
Что мне с тобою время зря терять -
В Авессалома три стрелы вогнав,
Велел ещё живого с дуба снять.
Оруженосцам он отдал приказ
Добить Авессалома, умертвить.
И десять отроков, хотя бы раз,
Отметились, чтоб Бога не гневить.
Труп в яму бросили в лесу они,
В избытке наметав над ней камней.
Вот так Авессалом закончил дни,
Кого Давид любил иных сильней,
Братоубийство извинил кому,
А получил взамен итог простой -
Разменною монетой на кону
Сын выставил Израиль за престол.
Начальник протрубил для всех отбой,
Щадил народ, хоть раньше был неправ,
Когда из Сирии вернул домой
Авессалома верный Иоав.
А то, что тот от стрел потом сипел,
За чванство получил он поделом -
Уже при жизни памятник себе
Поставил этот фрукт Авессалом
В долине царской, а нашёл конец
В лесном овраге. Кончилась игра.
О сыне возопил один отец,
А люди разбежались по шатрам.
Ахимаас, Садоков сын, к царю
Хотел бежать, штанины подобрав:
«Пусть за победу открывает брют,
Ведь враг разбит...» Но молвил Иоав:
«Тебе сегодня вестником добра
Не стать, мёртв сын царя, Авессалом.
Напрасно от Давида ждать наград.
За злую весть не платят серебром».
При этом Хусия к себе призвал,
И как Давида друга попросил:
«Авессалома ты прекрасно знал,
Что видел, всё Давиду донеси».
Подставить вздумал (или я неправ
В оценке царедворцев тех времён,
Но, по всему, начальник Иоав
Хитёр был дальновиден и смышлён).
Ахимаас и Хусий, ходоки
Нарисовались вместе у ворот,
Где царь Давид смотрел из-под руки,
Кто весть какую для него несёт.
Без лишних объяснений и длиннот
Доклад не обойдётся, ни диплом.
Но царь Давид узнать хотел одно -
Благополучен ли Авессалом?
Любого хитреца введёт в коллапс
Такой вопрос, здесь не поможет лесть.
И если правду скрыл Ахимаас,
То Хусий всё сказал царю как есть.
Смутился царь, в беспамятстве почти
Он шёл, тряслась седая голова.
Сквозь всхлипы можно было различить
Невнятные и горькие слова.
О, сын мой, сын мой, бедный мой Авессалом!
О, кто бы дал мне умереть вместо тебя...
Прекрасный получился бы псалом,
Как по сынку отец скорбит, любя.
О, кто бы дал мне умереть вместо тебя...
Прекрасный получился бы псалом,
Как по сынку отец скорбит, любя.
Когда ж Давид пришел в Маханаим,
В пустыни наглотавшийся пыли,
С престола сыном собственным гоним,
Такие мысли в голову не шли.
Тогда ещё Давид с иных скорбей
Совсем не собирался на погост...
Царь осмотрел всех бывших с ним людей,
А их совсем немало набралось.
Царь сотников поставил над толпой,
И тысяченачальников Давид
Назначил, чтоб в науке боевой
Отряды не имели бледный вид.
Собрав войска царь людям заявил:
«Я сам пойду пред вами впереди,
Как много раз до этого ходил».
Но люди отвечали: "Не ходи.
Ведь если побежим мы иль умрёт
Хоть половина наших - не беда.
Ты новых наберёшь людей в поход,
Не оскудеют наши города.
Ведь ты один - что десять тысяч нас.
Тебя убьют, а мы тогда куда?
Чей выполнять прикажешь нам приказ?
Ты нас, Давид, пугаешь иногда.
Сиди ты в городе, руководи,
Депеши шли, так лучше будет всем.
Пока ты жив – народ непобедим,
А вдруг умрёшь, добавишь нам проблем".
Царь отвечал тогда под дым кадил:
«Я поступлю, как скажет мой народ».
По тысячам, по сотням выводил
Давид войска из городских ворот.
Как Ленин, по приезду на вокзал,
Держал Давид торжественную речь,
Начальникам своим царь приказал
Авессалома для него сберечь.
А сын мятежный вёл Израильтян
На бой с другой противной стороной
Иудиных кровей из поселян,
И бить кого, им было всё равно.
В лесу Ефремовом они дрались.
Народ Израильский был поражён.
Душ двадцать тысяч в небо вознеслись,
Без попечения оставив жён.
Сражение пошло по всей стране,
И погубил тогда дремучий лес
Народа больше или наравне,
Чем положил мечей кровавый блеск.
Себе представил, что за лес такой?
Болот непроходимых перебор
Иль вурдалаки с бабою Ягой
Открыли бар с названьем «Мясной бор»?
Но встретился тогда Авессалом
С людьми Давида. Испугался мул,
Рванул, как конь, сквозь чащу напролом,
А головы наездник не пригнул.
Авессалом имел огромный чуб,
Что начинался чуть не от бровей...
Но появился вдруг по ходу дуб
И прочно чуб застрял среди ветвей.
Меж небом и землёй так и повис
Авессалом, хоть до земли - чуть-чуть.
Не спрыгнешь с этой виселицы вниз.
А мул, что был под ним, адью, тю-тю.
Хоть нож какой иметь, а лучше меч.
А здесь в руке не верный меч, а кнут...
Так волосы красивые до плеч
Авессалома жизнь перечеркнут.
Увидел некто дуб - висит на нём
Авессалом... Как это понимать?
Он срочно к Иоаву, дурачком
Прикинувшись: снимать иль не снимать?
Сказал на это Иоав тогда:
«Зачем ты труп на землю не поверг?»
- «Как бы не так, нашли вы дурака.
Ведь царский сын не просто человек.
Когда б я руку на него поднял,
А царь Давил велел его сберечь,
То вы бы сами вздёрнули меня,
И речь пошла бы не о серебре
В награду. Но висеть мне резон
С ним рядом, омрачать окрестный вид.
И потому я прочь подался вон,
А он пусть как повис, так и висит».
В ответ на это молвил Иоав -
Что мне с тобою время зря терять -
В Авессалома три стрелы вогнав,
Велел ещё живого с дуба снять.
Оруженосцам он отдал приказ
Добить Авессалома, умертвить.
И десять отроков, хотя бы раз,
Отметились, чтоб Бога не гневить.
Труп в яму бросили в лесу они,
В избытке наметав над ней камней.
Вот так Авессалом закончил дни,
Кого Давид любил иных сильней,
Братоубийство извинил кому,
А получил взамен итог простой -
Разменною монетой на кону
Сын выставил Израиль за престол.
Начальник протрубил для всех отбой,
Щадил народ, хоть раньше был неправ,
Когда из Сирии вернул домой
Авессалома верный Иоав.
А то, что тот от стрел потом сипел,
За чванство получил он поделом -
Уже при жизни памятник себе
Поставил этот фрукт Авессалом
В долине царской, а нашёл конец
В лесном овраге. Кончилась игра.
О сыне возопил один отец,
А люди разбежались по шатрам.
Ахимаас, Садоков сын, к царю
Хотел бежать, штанины подобрав:
«Пусть за победу открывает брют,
Ведь враг разбит...» Но молвил Иоав:
«Тебе сегодня вестником добра
Не стать, мёртв сын царя, Авессалом.
Напрасно от Давида ждать наград.
За злую весть не платят серебром».
При этом Хусия к себе призвал,
И как Давида друга попросил:
«Авессалома ты прекрасно знал,
Что видел, всё Давиду донеси».
Подставить вздумал (или я неправ
В оценке царедворцев тех времён,
Но, по всему, начальник Иоав
Хитёр был дальновиден и смышлён).
Ахимаас и Хусий, ходоки
Нарисовались вместе у ворот,
Где царь Давид смотрел из-под руки,
Кто весть какую для него несёт.
Без лишних объяснений и длиннот
Доклад не обойдётся, ни диплом.
Но царь Давид узнать хотел одно -
Благополучен ли Авессалом?
Любого хитреца введёт в коллапс
Такой вопрос, здесь не поможет лесть.
И если правду скрыл Ахимаас,
То Хусий всё сказал царю как есть.
Смутился царь, в беспамятстве почти
Он шёл, тряслась седая голова.
Сквозь всхлипы можно было различить
Невнятные и горькие слова.
О, сын мой, сын мой, бедный мой Авессалом!
О, кто бы дал мне умереть вместо тебя...
Прекрасный получился бы псалом,
Как по сынку отец скорбит, любя.
Обсуждения Плач Давида по восставшему сыну