Речь опять пойдёт об Иегове,
О делах глубокой старины.
Установки Бога племенного
Для любой религии верны.
В поселеньях скотоводов древних,
Как сейчас почти без перемен,
Не было у населенья денег,
Натуральный царствовал обмен.
С разницей от наших безлошадных
На дворах дымился тёплый кал,
И законы были беспощадны
К тем, кто глаз на ту скотину клал.
«Кто вола скрадёт, на всякий случай
В город уведёт, а там продаст –
Пять волов отдаст, когда прищучат,
И ответит за вола в пять раз,
Но в четыре за овцу ответит...»
Точный счёт всему вели отцы.
На уроках первых арифметик
Дети часто путались от цифр.
Умными такими однозначно
Сделались евреи с тех времён,
Сложные порой решать задачи
Жизнь учила их простым ремнём...
Две овцы заныкал дядя Сруля,
Пока пьяный дядя Шлёма спал.
Сколько Шлёме живности вернули
И насколько Сруль тогда попал?
Трёх баранов прихватил у речки
И увёз с собой какой-то джип.
Скольких надо возвратить овечек,
Если джип ГАИ принадлежит?
«Если кто застанет ночью вора,
Лаз копающего в глубину,
И убьёт без лишних разговоров –
Не вменится кровь ему в вину...»
Но когда взошло над миром солнце
И вора возможно уличить,
Отвечать за кровь тогда придётся,
Дескать, можно было не мочить.
За любой ущерб платить придётся
(Словно в лагерях – здесь вам не тут).
Ну, а если денег не найдётся,
Самого мерзавца продадут
В рабство долговое в счёт уплаты
Живности, что вор тот уволок.
Через сколько ждать его обратно? -
От украденного будет срок
Исчисляться кабалы и рабства:
Пара лет – телёнка умыкнуть,
А за племенного может статься
И по полной семерик тянуть.
«Что украл, вдруг в целости найдётся
У вора, то вол или осёл -
Малой кровью дело обойдётся:
Две цены вор выложит на стол...»
А не пять, как в детской той задаче,
Где менты до Срули добрались.
Воровской закон здесь обозначен:
Что украл – продать не торопись
И гонять народ бейсбольной битой
Не спеши, для всех неровен час –
Нынче ты мордаст, ушаст, упитан,
Завтра сам отброшен как балласт.
Застучал кто - ты, считай, покойник.
Съел овцу – пойдёшь на полный срок,
А вернул овцу и спи спокойно -
Добровольно следствию помог.
(Действие иное нам знакомо:
Утащил, пропил... и в воронок.
То скорей, не воровство, а норма,
Наш менталитет и новый срок.)
«Поле кто с люцерною потравит,
Выпустив туда свой скот пастись,
Козы ль обглодают виноградник -
Пусть пастух ответит: лист за лист,
Куст за куст, травинка за травинку.
Лучшее из поля своего
Пусть отдаст с корнями без заминки
И без мордобоя, кто кого.
Бросит кто окурок по привычке
И огонь займётся у межи,
Выжжет копны, и комбайн как спичка
Вспыхнет так, что комбайнёр сбежит -
Тот, кто за пожар тогда ответит,
Все убытки должен возместить.
Не хотят тушить окурки дети -
За огонь с родителей спросить...»
(На полях обугленной отчизны
Наши дети с самых ранних лет
Представленье о красивой жизни
Получают с пачки сигарет.
Скоро в буквари введут рекламу.
В ней узнаёт будущий дебил,
Каким средством мама мыла раму
И какое пиво папа пил.
Тот, кому от лени беспредельной
Жизнь скучна без пива, сигарет,
Суждено ему в своей постели
От окурка тлевшего сгореть)...
«Для сохранности отдаст кто вещи
Другу, а вещички украдут
Из дому - хозяин не ответчик,
Если вора сыщики найдут.
Вор попавшийся заплатит вдвое
За обиду, что нанёс друзьям.
Всяк из них свою получит долю,
Ведь друзей так разводить нельзя...»
Вор в содеянном не отпирался,
Всё отдал и друг не пострадал,
Но осадок на душе остался –
От тебя, мол, я не ожидал.
«С раскрываемостью дело плохо,
Вора не найдут, ломбард сгорел -
Ростовщик даст клятву перед Богом,
Что прибрать чужое не хотел,
Перед алтарём ему божиться,
Что руки на вещи не простёр...»
Выбор прост, либо руки лишиться,
Либо целым ринуться в костёр.
(Врать политики не могут с детства,
Не обидят даже простака,
Клятву отдают на президентство
И не обгоревшие пока.)
«О скоте, одежде, всякой вещи,
Если меж друзьями выйдет спор,
Богу потерпевший и ответчик
Дело отдают на приговор -
На кого укажет, тот заплатит,
Вдвое по закону возвратит
Собственность, скотину, деньги, платье,
Всё, что не ему принадлежит».
Как мы помним раньше, Бога всуе
Вспоминать запрет положен был.
Там где собственность права рисует,
Иегова свой запрет забыл.
К Богу обращаться нам пристойно
Только с целью отвести беду.
Видно, это дело не пустое
Разобраться, кто кого надул.
Ведь случись у вас такое горе,
Вам вола сосед вдруг не вернёт,
Как понять – хозяин форсмажорит
Или нагло о пропаже врёт? -
Увели скотину на рассвете,
Заповедь поправ – Не укради!
Подтвердить подлог могли бы дети,
Так они ж не Павлики, поди.
(Павлика Морозова имею
Я в виду, достойнейший пример.
Надо чтоб в любом кругу семейном
Вырастал бы милиционер.
В каждом доме будь осведомитель
На предмет общественной мацы -
Дух наживы, что ни говорите,
Сразу б поумерили отцы.
Стукачок в своей одёжке драной
Обеспечит общества прогресс...
Но вернёмся к нашим мы баранам,
Где затронут частный интерес.)
Вам никто не прояснит картину:
Отчего осла хватил удар,
Чем сосед ваш опоил скотину?
Ведь не всяк из нас ветеринар.
Если от взаимных подозрений,
Два соседа, словно волк и рысь,
Подрались и не сошлись во мненьях -
Им без клятвы здесь не обойтись.
Клятва Иеговы между ними
Будет в том, что взявший напрокат
Собственность чужую не приимет,
Хоть не может возвратить назад.
Разведёт руками, извиняйте,
Сам не знаю, дескать, как и что,
Где скотина ваша - без понятья...
Как пришло, выходит, так ушло.
Аргумент хозяин с клятвой примет,
Иегова в том авторитет,
Подозренья в воровстве отринет,
Обойдётся без чужих монет.
(Договор хранения Создатель
Раньше ввёл чем в Риме сервитут.
В нём хранитель и поклажедатель
Разную ответственность несут.
Ведь хранитель сам отнюдь не ангел
И лицензии просрочил срок,
Статусом иных он ниже рангом
И Мавроди будет по пупок.
Подрастёт с годами, сильных мира
Многих он догонит в толщину,
По количеству нулей банкиром
Будет представлять величину.
Превратит банк в Божью он обитель,
Что совсем не редкость у людей,
Ведь для многих их банкир-хранитель
Ангела-хранителя главней.
Но тогда обманутой толпою
Не толпились вкладчики у касс.
Их, чтоб средства были под рукою,
Иегова пестовал как класс,
Воздавая каждому по вере,
Чувства к ним особые питал.
Глубоко в богоугодном чреве
Вызревал еврейский капитал.
Бог умрёт - так предрекал всем Ницше.
Иегова, это не про Вас.
Вы по праву можете гордиться
Детищем своим «In God we trust» .)
«Всё, что вор украл и не попался,
Должен тот вернуть, кто не сберёг...»
При отсутствии сигнализаций
Не бери чужое как залог.
(Дорогую редкую икону
Друг принёс к другому оценить.
Пропадёт лик – нужно по закону
За икону другу заплатить.
Те друзья давно дружили крепко,
В Сандуны ходили господа,
Друг с ключей другого сделал слепок,
Чтоб попасть в квартиру без труда.
Пока мылись в банном отделенье,
Кто-то в дом приятеля проник.
Может, это просто совпаденье,
Но в тот день злосчастный древний лик
Был украден с дорогим окладом...
Вот такая версия моя...)
Что ещё знать поселянам надо,
Изложу, как понимаю я.
Если кто у ближнего скотину
Выпросит, она ж претерпит вред -
Перекинется иль кони двинет,
Сдохнет, одним словом, на дворе -
Некондишн впарили, хозяин.
Говорили, что ваш вол не плох.
Взяли мы его для вспашки зяби,
А он сдох, ярмо тянут не смог,
Болен оказался или старый.
Нам скотину вздумали всучить
Вы без справки от ветеринара -
Так за что прикажете платить?
За растерзанное зверем тоже
Не плати, но факты предоставь.
А рога, чтоб выглядеть похоже,
К собственному темечку приставь.
Все вопросы Бог решил о найме,
О скотине, как её стеречь...
Почему додумывайте сами,
На девиц Он перевёл вдруг речь.
«Если кто поступит с девой скверно,
Соблазнит и дело не замять -
Заплатить девице нужно вено
И законно в жёны деву взять.
Но когда не согласится выдать
Замуж дочь обманутый отец,
Полагая, дочь его не выдра -
Отношеньям вовсе не конец.
Пусть родителю заплатит лично
Обольститель с девой заодно
И свою похабную клубничку
Всем семейством давит на вино».
Правда, деньги молодых да ранних
Тестю, а не им принадлежат,
Что куда больней невесту ранит,
Чем присесть до ветру на ежа.
Так что девушки, решайте сами
В выборе супруга-молодца
Что важней в любви – сама с усами
Иль благословение отца?
«Хватит лирики, пора и к делу
Перейти, когда не до любви.
На душе так сильно накипело,
Бог с ней с заповедью - не убий!
Время разобраться наступило.
Позже чуть дойдём до голубых,
А сейчас, народ, берись за вилы,
Ворожей не оставляй в живых!»
Кто с земли и ниже тянет соки -
Первые враги всех Иегов.
Древо Инквизиции жестокой
Проросло корнями вглубь веков.
Пошленьким божком в своих угодьях
С козочками баловался Пан ,
Чем не приглянулся Иегове.
Здесь конкретно Пан тогда попал.
«Всякий скотоложник предан смерти
Будет с ворожеей наравне!
Все они исчадия, поверьте,
Дети ада, порожденья недр,
Мрак язычества, тьма наважденья -
Иегова гневно говорил -
Никакого, право, уваженья
К Господу, что всех вас сотворил».
(Все ж другие – прогуляться вышли.
Что ни бог, то лодырь, лоботряс.
Все заслуги одному припишут,
Что потом случится много раз.
Гитлера запишут в Люциферы,
Мао до небес превознесут...
Здесь мудрец во имя пущей веры
Формирует Иеговы культ.
С ворожеями такая штука –
На ответ о том, чей выше ранг,
Пущенный в оккультную науку
Может возвратиться бумеранг.
Всем приверженцам единой веры
Скопом путь заказан в райский сад.
Мне же нетерпимости примеры
Говорят, что часть вернут назад.
По заслугам или не без денег,
По протекции - не мне судить,
Стал бугром Лысенко-академик,
И давай сподвижников гнобить.
Кабы был Лысенко Моисеем,
На каких неведомо ветрах
С Иудеи занесён в Рассею -
Рассуждал бы он примерно так:
«За генетику горой не встану -
Мифотворчество и атавизм.
Мендель, Тимофеев - шарлатаны,
С ними Магомет и весь буддизм.
Кто богам иным приносит жертву,
Кроме Иегове одного,
Будет впредь заклятию подвергнут…»
Проклянёт Аллах и что с того? –
Говорит порой иной безбожник...
Но каким мешком из-за угла
Встретить его надо неотложно -
Пусть об этом думает мулла.)
Всяк о Господе своём печётся,
К этому у нас претензий нет.
Мы же вновь до Сущего вернёмся,
Сгоним дрозофил с Его котлет.
«Пришлеца не притесняй открыто,
Скрытно от других не угнетай!
Ими были вы в земле Египта,
Где хватили горя через край.
В жадности своей не притесняйте
Ни сирот, ни беззащитных вдов.
А вы, милые, ко мне взывайте,
Я услышу вопль, сойду суров,
Гнев мой праведный воспламенится,
Я ж в беспамятстве неукротим,
Поражу мечём в своей деснице,
Притеснителя и иже с ним
Порублю, как на тарелке шпроты...»
(Снова будут вдовы верещать,
Новые появятся сироты,
Некому их будет притеснять.
Повторю, как Робеспьер когда-то:
Больше вдов, но меньше подлецов!
Дети же опальных олигархов
Проживут вполне и без отцов.
В оправданье принципов великих
Не одна скатилась голова,
Где в запале Молох многоликий
Малолетних защищал права.
В аллегории сгустил я краски,
Скажем, просто-напросто наврал.
Иегова только для острастки
Говорил, но сам не убивал.)
«Не в пример ростовщику-уроду
Если одолжил ты штуки три
Бедному из моего народа,
Денег в рост с него ты не бери!»
(Далее в Европе, в самом центре
Будет христианство осуждать
Деньги в рост и запрещать проценты,
Оборот тем денежный сужать.
Где простому век не появиться -
Вексель выступит переводной,
Оболванит служек инквизиций,
За барыш ответит головой.
Обойти церковников запреты
Ремитент сумеет в пять минут,
В городах купцы свои проценты
Через третьих лиц себе вернут.
Хоть имел я по марксизму тройку,
Но усвоил я сомнений без –
Где воюют базис и надстройка,
Победит корыстный интерес.)
Абсолютный дух вверху витает,
Эгоизм внизу справляет бал.
Так что Иегова отдыхает,
Там, где миром правит капитал.
Впрочем, с мироздания начала
Иегова сам того хотел:
Передать власть в руки капитала,
Самому остаться не у дел,
Воз тащить найти другую лошадь.
И Ему, представьте, удалось
С золотым тельцом всех облапошить,
Впрячь скотину ту в земную ось,
В дилижанс свою пристроить паству,
А тому, кто в гору воз тот прёт,
Иегова для любого класса
Нужные слова всегда найдёт:
«Ежели в залог возьмёшь одежду
Ты у пацана примерить лишь,
Сохрани у ближнего надежду,
Что к заходу солнца возвратишь,
Ибо есть она его единый
Тела задубевшего покров...»
(Так что, милый мой, не будь скотиной -
В карты обыграл и был таков.
Пиджачок, шузы и шапку-пыжик,
Всё, что взял, верни к исходу дня.
Не в тюрьме, чай, где тебе не выжить,
Кроме как у ближнего отнять.)
«В чём лох будет спать? Ведь возопиет
Он ко Мне, дрожащий точно смерд,
Кипятком которого облили.
Я услышу, ибо милосерд.
Бога не хули!» (Начальство лучше
За безделье, жлобство и апломб
Ты не проклинай, мол, бьёт баклуши -
Сам баклушей той схлопочешь в лоб.)
«Приносить Мне первое не медли,
От гумна начатки, от точил -
Всё неси ко Мне в конце недели,
Даже сына-первенца тащи.
То же делай ты с волом, с овцою,
В день восьмой сжигая всех подряд.
Мне приятен будет их, не скрою,
Первенцев молочный аромат».
(Как кровавых избежать амбиций,
Способы найдутся у жрецов,
И без ритуального убийства
Обойдётся мир в конце концов.
Соберут за первенцев на блюдо
И возложат дань на алтари,
За возможность откупиться люди
Будут тех жрецов благодарить.)
«Мяса, сын, растерзанной скотины
Из моральных принципов не ешь,
Псам швыряй его в своей гордыне,
Даже если тот кусочек свеж.
Хищники зубов не чистят вовсе,
Хоть они, представьте, не болят.
Подцепить болезни, люди, бойтесь,
Кроме тех, что исцеляю Я,
Дабы в радости своей, в печали,
На работе, в поле, на гумне
Вспоминали вы Меня и знали:
С вами вместе Я и вы во Мне!»
О делах глубокой старины.
Установки Бога племенного
Для любой религии верны.
В поселеньях скотоводов древних,
Как сейчас почти без перемен,
Не было у населенья денег,
Натуральный царствовал обмен.
С разницей от наших безлошадных
На дворах дымился тёплый кал,
И законы были беспощадны
К тем, кто глаз на ту скотину клал.
«Кто вола скрадёт, на всякий случай
В город уведёт, а там продаст –
Пять волов отдаст, когда прищучат,
И ответит за вола в пять раз,
Но в четыре за овцу ответит...»
Точный счёт всему вели отцы.
На уроках первых арифметик
Дети часто путались от цифр.
Умными такими однозначно
Сделались евреи с тех времён,
Сложные порой решать задачи
Жизнь учила их простым ремнём...
Две овцы заныкал дядя Сруля,
Пока пьяный дядя Шлёма спал.
Сколько Шлёме живности вернули
И насколько Сруль тогда попал?
Трёх баранов прихватил у речки
И увёз с собой какой-то джип.
Скольких надо возвратить овечек,
Если джип ГАИ принадлежит?
«Если кто застанет ночью вора,
Лаз копающего в глубину,
И убьёт без лишних разговоров –
Не вменится кровь ему в вину...»
Но когда взошло над миром солнце
И вора возможно уличить,
Отвечать за кровь тогда придётся,
Дескать, можно было не мочить.
За любой ущерб платить придётся
(Словно в лагерях – здесь вам не тут).
Ну, а если денег не найдётся,
Самого мерзавца продадут
В рабство долговое в счёт уплаты
Живности, что вор тот уволок.
Через сколько ждать его обратно? -
От украденного будет срок
Исчисляться кабалы и рабства:
Пара лет – телёнка умыкнуть,
А за племенного может статься
И по полной семерик тянуть.
«Что украл, вдруг в целости найдётся
У вора, то вол или осёл -
Малой кровью дело обойдётся:
Две цены вор выложит на стол...»
А не пять, как в детской той задаче,
Где менты до Срули добрались.
Воровской закон здесь обозначен:
Что украл – продать не торопись
И гонять народ бейсбольной битой
Не спеши, для всех неровен час –
Нынче ты мордаст, ушаст, упитан,
Завтра сам отброшен как балласт.
Застучал кто - ты, считай, покойник.
Съел овцу – пойдёшь на полный срок,
А вернул овцу и спи спокойно -
Добровольно следствию помог.
(Действие иное нам знакомо:
Утащил, пропил... и в воронок.
То скорей, не воровство, а норма,
Наш менталитет и новый срок.)
«Поле кто с люцерною потравит,
Выпустив туда свой скот пастись,
Козы ль обглодают виноградник -
Пусть пастух ответит: лист за лист,
Куст за куст, травинка за травинку.
Лучшее из поля своего
Пусть отдаст с корнями без заминки
И без мордобоя, кто кого.
Бросит кто окурок по привычке
И огонь займётся у межи,
Выжжет копны, и комбайн как спичка
Вспыхнет так, что комбайнёр сбежит -
Тот, кто за пожар тогда ответит,
Все убытки должен возместить.
Не хотят тушить окурки дети -
За огонь с родителей спросить...»
(На полях обугленной отчизны
Наши дети с самых ранних лет
Представленье о красивой жизни
Получают с пачки сигарет.
Скоро в буквари введут рекламу.
В ней узнаёт будущий дебил,
Каким средством мама мыла раму
И какое пиво папа пил.
Тот, кому от лени беспредельной
Жизнь скучна без пива, сигарет,
Суждено ему в своей постели
От окурка тлевшего сгореть)...
«Для сохранности отдаст кто вещи
Другу, а вещички украдут
Из дому - хозяин не ответчик,
Если вора сыщики найдут.
Вор попавшийся заплатит вдвое
За обиду, что нанёс друзьям.
Всяк из них свою получит долю,
Ведь друзей так разводить нельзя...»
Вор в содеянном не отпирался,
Всё отдал и друг не пострадал,
Но осадок на душе остался –
От тебя, мол, я не ожидал.
«С раскрываемостью дело плохо,
Вора не найдут, ломбард сгорел -
Ростовщик даст клятву перед Богом,
Что прибрать чужое не хотел,
Перед алтарём ему божиться,
Что руки на вещи не простёр...»
Выбор прост, либо руки лишиться,
Либо целым ринуться в костёр.
(Врать политики не могут с детства,
Не обидят даже простака,
Клятву отдают на президентство
И не обгоревшие пока.)
«О скоте, одежде, всякой вещи,
Если меж друзьями выйдет спор,
Богу потерпевший и ответчик
Дело отдают на приговор -
На кого укажет, тот заплатит,
Вдвое по закону возвратит
Собственность, скотину, деньги, платье,
Всё, что не ему принадлежит».
Как мы помним раньше, Бога всуе
Вспоминать запрет положен был.
Там где собственность права рисует,
Иегова свой запрет забыл.
К Богу обращаться нам пристойно
Только с целью отвести беду.
Видно, это дело не пустое
Разобраться, кто кого надул.
Ведь случись у вас такое горе,
Вам вола сосед вдруг не вернёт,
Как понять – хозяин форсмажорит
Или нагло о пропаже врёт? -
Увели скотину на рассвете,
Заповедь поправ – Не укради!
Подтвердить подлог могли бы дети,
Так они ж не Павлики, поди.
(Павлика Морозова имею
Я в виду, достойнейший пример.
Надо чтоб в любом кругу семейном
Вырастал бы милиционер.
В каждом доме будь осведомитель
На предмет общественной мацы -
Дух наживы, что ни говорите,
Сразу б поумерили отцы.
Стукачок в своей одёжке драной
Обеспечит общества прогресс...
Но вернёмся к нашим мы баранам,
Где затронут частный интерес.)
Вам никто не прояснит картину:
Отчего осла хватил удар,
Чем сосед ваш опоил скотину?
Ведь не всяк из нас ветеринар.
Если от взаимных подозрений,
Два соседа, словно волк и рысь,
Подрались и не сошлись во мненьях -
Им без клятвы здесь не обойтись.
Клятва Иеговы между ними
Будет в том, что взявший напрокат
Собственность чужую не приимет,
Хоть не может возвратить назад.
Разведёт руками, извиняйте,
Сам не знаю, дескать, как и что,
Где скотина ваша - без понятья...
Как пришло, выходит, так ушло.
Аргумент хозяин с клятвой примет,
Иегова в том авторитет,
Подозренья в воровстве отринет,
Обойдётся без чужих монет.
(Договор хранения Создатель
Раньше ввёл чем в Риме сервитут.
В нём хранитель и поклажедатель
Разную ответственность несут.
Ведь хранитель сам отнюдь не ангел
И лицензии просрочил срок,
Статусом иных он ниже рангом
И Мавроди будет по пупок.
Подрастёт с годами, сильных мира
Многих он догонит в толщину,
По количеству нулей банкиром
Будет представлять величину.
Превратит банк в Божью он обитель,
Что совсем не редкость у людей,
Ведь для многих их банкир-хранитель
Ангела-хранителя главней.
Но тогда обманутой толпою
Не толпились вкладчики у касс.
Их, чтоб средства были под рукою,
Иегова пестовал как класс,
Воздавая каждому по вере,
Чувства к ним особые питал.
Глубоко в богоугодном чреве
Вызревал еврейский капитал.
Бог умрёт - так предрекал всем Ницше.
Иегова, это не про Вас.
Вы по праву можете гордиться
Детищем своим «In God we trust» .)
«Всё, что вор украл и не попался,
Должен тот вернуть, кто не сберёг...»
При отсутствии сигнализаций
Не бери чужое как залог.
(Дорогую редкую икону
Друг принёс к другому оценить.
Пропадёт лик – нужно по закону
За икону другу заплатить.
Те друзья давно дружили крепко,
В Сандуны ходили господа,
Друг с ключей другого сделал слепок,
Чтоб попасть в квартиру без труда.
Пока мылись в банном отделенье,
Кто-то в дом приятеля проник.
Может, это просто совпаденье,
Но в тот день злосчастный древний лик
Был украден с дорогим окладом...
Вот такая версия моя...)
Что ещё знать поселянам надо,
Изложу, как понимаю я.
Если кто у ближнего скотину
Выпросит, она ж претерпит вред -
Перекинется иль кони двинет,
Сдохнет, одним словом, на дворе -
Некондишн впарили, хозяин.
Говорили, что ваш вол не плох.
Взяли мы его для вспашки зяби,
А он сдох, ярмо тянут не смог,
Болен оказался или старый.
Нам скотину вздумали всучить
Вы без справки от ветеринара -
Так за что прикажете платить?
За растерзанное зверем тоже
Не плати, но факты предоставь.
А рога, чтоб выглядеть похоже,
К собственному темечку приставь.
Все вопросы Бог решил о найме,
О скотине, как её стеречь...
Почему додумывайте сами,
На девиц Он перевёл вдруг речь.
«Если кто поступит с девой скверно,
Соблазнит и дело не замять -
Заплатить девице нужно вено
И законно в жёны деву взять.
Но когда не согласится выдать
Замуж дочь обманутый отец,
Полагая, дочь его не выдра -
Отношеньям вовсе не конец.
Пусть родителю заплатит лично
Обольститель с девой заодно
И свою похабную клубничку
Всем семейством давит на вино».
Правда, деньги молодых да ранних
Тестю, а не им принадлежат,
Что куда больней невесту ранит,
Чем присесть до ветру на ежа.
Так что девушки, решайте сами
В выборе супруга-молодца
Что важней в любви – сама с усами
Иль благословение отца?
«Хватит лирики, пора и к делу
Перейти, когда не до любви.
На душе так сильно накипело,
Бог с ней с заповедью - не убий!
Время разобраться наступило.
Позже чуть дойдём до голубых,
А сейчас, народ, берись за вилы,
Ворожей не оставляй в живых!»
Кто с земли и ниже тянет соки -
Первые враги всех Иегов.
Древо Инквизиции жестокой
Проросло корнями вглубь веков.
Пошленьким божком в своих угодьях
С козочками баловался Пан ,
Чем не приглянулся Иегове.
Здесь конкретно Пан тогда попал.
«Всякий скотоложник предан смерти
Будет с ворожеей наравне!
Все они исчадия, поверьте,
Дети ада, порожденья недр,
Мрак язычества, тьма наважденья -
Иегова гневно говорил -
Никакого, право, уваженья
К Господу, что всех вас сотворил».
(Все ж другие – прогуляться вышли.
Что ни бог, то лодырь, лоботряс.
Все заслуги одному припишут,
Что потом случится много раз.
Гитлера запишут в Люциферы,
Мао до небес превознесут...
Здесь мудрец во имя пущей веры
Формирует Иеговы культ.
С ворожеями такая штука –
На ответ о том, чей выше ранг,
Пущенный в оккультную науку
Может возвратиться бумеранг.
Всем приверженцам единой веры
Скопом путь заказан в райский сад.
Мне же нетерпимости примеры
Говорят, что часть вернут назад.
По заслугам или не без денег,
По протекции - не мне судить,
Стал бугром Лысенко-академик,
И давай сподвижников гнобить.
Кабы был Лысенко Моисеем,
На каких неведомо ветрах
С Иудеи занесён в Рассею -
Рассуждал бы он примерно так:
«За генетику горой не встану -
Мифотворчество и атавизм.
Мендель, Тимофеев - шарлатаны,
С ними Магомет и весь буддизм.
Кто богам иным приносит жертву,
Кроме Иегове одного,
Будет впредь заклятию подвергнут…»
Проклянёт Аллах и что с того? –
Говорит порой иной безбожник...
Но каким мешком из-за угла
Встретить его надо неотложно -
Пусть об этом думает мулла.)
Всяк о Господе своём печётся,
К этому у нас претензий нет.
Мы же вновь до Сущего вернёмся,
Сгоним дрозофил с Его котлет.
«Пришлеца не притесняй открыто,
Скрытно от других не угнетай!
Ими были вы в земле Египта,
Где хватили горя через край.
В жадности своей не притесняйте
Ни сирот, ни беззащитных вдов.
А вы, милые, ко мне взывайте,
Я услышу вопль, сойду суров,
Гнев мой праведный воспламенится,
Я ж в беспамятстве неукротим,
Поражу мечём в своей деснице,
Притеснителя и иже с ним
Порублю, как на тарелке шпроты...»
(Снова будут вдовы верещать,
Новые появятся сироты,
Некому их будет притеснять.
Повторю, как Робеспьер когда-то:
Больше вдов, но меньше подлецов!
Дети же опальных олигархов
Проживут вполне и без отцов.
В оправданье принципов великих
Не одна скатилась голова,
Где в запале Молох многоликий
Малолетних защищал права.
В аллегории сгустил я краски,
Скажем, просто-напросто наврал.
Иегова только для острастки
Говорил, но сам не убивал.)
«Не в пример ростовщику-уроду
Если одолжил ты штуки три
Бедному из моего народа,
Денег в рост с него ты не бери!»
(Далее в Европе, в самом центре
Будет христианство осуждать
Деньги в рост и запрещать проценты,
Оборот тем денежный сужать.
Где простому век не появиться -
Вексель выступит переводной,
Оболванит служек инквизиций,
За барыш ответит головой.
Обойти церковников запреты
Ремитент сумеет в пять минут,
В городах купцы свои проценты
Через третьих лиц себе вернут.
Хоть имел я по марксизму тройку,
Но усвоил я сомнений без –
Где воюют базис и надстройка,
Победит корыстный интерес.)
Абсолютный дух вверху витает,
Эгоизм внизу справляет бал.
Так что Иегова отдыхает,
Там, где миром правит капитал.
Впрочем, с мироздания начала
Иегова сам того хотел:
Передать власть в руки капитала,
Самому остаться не у дел,
Воз тащить найти другую лошадь.
И Ему, представьте, удалось
С золотым тельцом всех облапошить,
Впрячь скотину ту в земную ось,
В дилижанс свою пристроить паству,
А тому, кто в гору воз тот прёт,
Иегова для любого класса
Нужные слова всегда найдёт:
«Ежели в залог возьмёшь одежду
Ты у пацана примерить лишь,
Сохрани у ближнего надежду,
Что к заходу солнца возвратишь,
Ибо есть она его единый
Тела задубевшего покров...»
(Так что, милый мой, не будь скотиной -
В карты обыграл и был таков.
Пиджачок, шузы и шапку-пыжик,
Всё, что взял, верни к исходу дня.
Не в тюрьме, чай, где тебе не выжить,
Кроме как у ближнего отнять.)
«В чём лох будет спать? Ведь возопиет
Он ко Мне, дрожащий точно смерд,
Кипятком которого облили.
Я услышу, ибо милосерд.
Бога не хули!» (Начальство лучше
За безделье, жлобство и апломб
Ты не проклинай, мол, бьёт баклуши -
Сам баклушей той схлопочешь в лоб.)
«Приносить Мне первое не медли,
От гумна начатки, от точил -
Всё неси ко Мне в конце недели,
Даже сына-первенца тащи.
То же делай ты с волом, с овцою,
В день восьмой сжигая всех подряд.
Мне приятен будет их, не скрою,
Первенцев молочный аромат».
(Как кровавых избежать амбиций,
Способы найдутся у жрецов,
И без ритуального убийства
Обойдётся мир в конце концов.
Соберут за первенцев на блюдо
И возложат дань на алтари,
За возможность откупиться люди
Будут тех жрецов благодарить.)
«Мяса, сын, растерзанной скотины
Из моральных принципов не ешь,
Псам швыряй его в своей гордыне,
Даже если тот кусочек свеж.
Хищники зубов не чистят вовсе,
Хоть они, представьте, не болят.
Подцепить болезни, люди, бойтесь,
Кроме тех, что исцеляю Я,
Дабы в радости своей, в печали,
На работе, в поле, на гумне
Вспоминали вы Меня и знали:
С вами вместе Я и вы во Мне!»
Обсуждения Насколько попал Сруль ? О вреде курения. Наставления