«Сынов новорождённых в реку
Швырять – таков закон у нас.
Совсем непросто человеку
Подобный выполнить приказ.
Но были случаи, топили
Младенцев как котят слепых,
Сердца свои ожесточили,
Что ждать прикажешь от чужих?
За деньги предадут любого.
Ребёнка от властей не скрыть,
И как бы ни было мне больно,
Малютку надо утопить» -
Так размышляла Левитянка.
Когда сынишку родила,
Сквозь слёзы радости смуглянка
Отчаянья скрыть не могла.
Ведь видя, как дитё прекрасно
(Да хоть бы и не ярок плод
Твоей любви, влеченья, страсти),
Отдать его в пучину вод
Для матери – облом полнейший.
Ей проще броситься в огонь
Или нырнуть в пучину к лешим
Самой... Но дитятку не тронь!
Не смея долее скрываться
Трёх месяцев от всех врагов,
Пришлось жене нарисоваться
Близ ненавистных берегов.
Из тростника сплела корзину,
Её обмазала смолой
И битумом. Посередине
Лежит малец, пока живой.
Поставила её на кромку
Водицы жёлтой в тростнике.
Сестрица с песнею негромкой
Гуляет где-то вдалеке,
Сама же глаз с родного брата
Не спустит, в даль путём своим
Уйдёт и повернёт обратно
Узнать, что дальше будет с ним.
Играются в пятнашки девы
И трут мордашки у воды.
Ну, не было в Египте древнем
Биде и прочей ерунды.
Свои круги сестрица водит
Вокруг подкидыша и тут
Дочь Фараонова выходит,
А с ней прислужницы идут.
На реку вышедши помыться,
А может, по нужде иной,
Прислужницам знак удалиться
Она даёт. Побыть одной
Ей вздумалось. Походкой лёгкой
Она спешит, в речной траве
Ей открывается находка,
Что Бога выполнит Завет.
Дочь Фараонова с корзины
Сняла цветной половичок,
А там малец сосёт мизинец,
Розовощёкий грудничок
Прикрыт одним лишь полотенцем.
Умрёт ребёнок, это факт,
Ведь у воды грудных младенцев
Не оставляют просто так.
Дочь сжалилась над ним, сказала:
«То непременно из детей
Еврейских... Кто ж без покрывала
К реке выносит сыновей?»
А здесь еврейская сестрица
Уже к найдёнышу спешит
И Фараоновой девице
О брате тайном говорит:
(Красиво выступать публично
Мать не готовила детей,
Подобно ей косноязычным
Чуть позже будет Моисей.)
«А не сходить ли мне, я рьяно
К тебе кормилицу скорей
Могу позвать из евриянок,
Есть с молоком у них грудей.
Тебе вскормить сего младенца,
Не отрывая от груди,
Она поможет». С добрым сердцем
Та отвечала её: «Сходи».
Дочь Фараона приказала
Ребёнка перепеленать.
Сестра кормилицей призвала
К младенцу собственную мать.
Та согласилась и кормила…
Так мать с дитём смогли прожить.
Дочь Фараонова платила,
А что ей было не платить?
При египтянке худосочной
Весьма здоровый рос малец.
Пацан еврейский вырос очень
И приведён был во дворец.
При матери родной найдёныш
Всеобщей избежал беды,
Был Моисеем наречён он,
Что значит - вынут из воды.
Во всём его оберегала
Дочь Фараонова как мать.
Про тяготы ещё не знал он.
Откуда было парню знать
Про тяжкую семитов долю
И сколько стоит лиха фунт,
Когда он жил на шубе молью
При мамке в платяном шкафу.
В плечах раздался хлопчик гарный,
В крови проснулся вечный зов
И к поселянкам вырвал парня
Из лап дворцов и их скопцов.
Случилось, что он вышел к братьям
Своим, увидел тяжкий труд,
Услышал вопли и проклятья
И сразу понял - наших бьют.
Увидел он, как Египтянин
Еврея бьет, каков подлец.
А ведь один у них батяня,
С евреем тем один отец.
И хоть не знал отца ребёнок,
Средь гувернанток с детства жил,
Но представление с пелёнок
Он позитивное сложил
О тех отцах, чья жизнь сурова
И потому их с мамкой нет.
Отцовский образ Иегова
Заменит парню как объект,
В виденьях станет появляться,
Шептать на ухо всякий бред.
От травматических фрустраций
Ребёнку очевиден вред.
Психоневрозному расстройству
Объект не может поло¬жить
Конец. Невротика геройства
Преобразят евреев жизнь.
К работам подошёл неслышно
Подросток, для иных щенок,
С телеги разом вырвал дышло
И надзирателя сбил с ног,
Потом поляну взглядом смерил
И, убедившись - никого,
Пыл египтянина умерил...
Убил, короче, что с того?
Труп прикопал землёю вешней,
Всё сделал как не в первый раз
И во дворец пошёл сердешный
Подальше от случайных глаз.
Так вышел Моисей из детства
И сразу сделался крутым,
Как будто фильмов насмотрелся
Лайон-продакшин Пикчерс-фильм.
На день другой опять зов крови
Его позвал до поселян,
А там еврей еврея ловит
И мордой окунает в чан,
И это всё в родном кибуце...
Отставив в сторону ярмо,
Два угнетённые дерутся
Промеж собою, вот дерьмо.
Им бы не ближнего хреначить,
А с обжитых податься мест,
У надзирателя сжечь дачу,
Тем бурный выразить протест
На притесненья, униженья,
Творит что Фараона рать.
Им бы готовиться к сраженьям,
А не друг дружке космы драть.
Так Моисей, агент Масада,
К патриотизму их призвал
И, врезав подлецам как надо,
О лучшей доле рассказал,
Но слышит вдруг такие речи:
«Ты что начальник иль судья
Над нами милостью отмечен
Особой? Все мы здесь братья.
Поставил кто тебя нас выше?
А может, ты нас без затей
Как египтянина тем дышлом
Убьёшь и скроешь от властей?»
Тут понял Моисей - нарвался,
Узнали все о деле том.
До жути парень испугался,
Неотчий покидает дом.
Услышал Фараон о деле,
Искал немедленно убить…
А тот сбежал быстрей газели,
И где прикажете ловить?
Остановился в Мадиамской
Земле, три дня ослам пути,
Сел у колодца по-спартантски
Все тяготы перенести.
Священник этого прихода
Имел в дому семь дочерей.
Овец они и в непогоду
Спешили напоить скорей
И в хлев загнать, освободиться
От всех хозяйственных забот,
В свои обновки нарядиться,
Водить с парнями хоровод.
Пришли они черпнуть водицы,
Овец поить и в этот раз.
Но преграждают путь девицам
Вдруг пастухи из низших каст,
Прогнали девушек, короче.
Такое им сходило с рук.
Но здесь восстал темнее ночи
Левита правнук или внук.
Встал Моисей, ещё подросток,
Не стал терпеть манер плохих,
Вломил как надо недоноскам -
Враз приутихли пастухи.
Овец девицы напоили,
За благодарность парню - шиш,
Пришли к папаше Рагуилу,
А он: «Что скоро так пришли?»
Сказали сёстры: «Египтянин
Какой-то нас от пастухов
Там защитил, в Афганистане
Служил, наверно, до того,
Прогнал талибов от водицы,
Где поим мы своих овец»...
На слышанное от девиц тех
Примерно так сказал отец:
«Где ж ваш спаситель и защитник,
Малиновый его берет?
Пришельца, дочки, отыщите
И позовите на обед.
Пусть наедается от пуза
И спать ложится у дверей».
(Какая всё-таки обуза
Семь незамужних дочерей).
Два раза приглашать не надо
Над кем сто пятая висит
Статья и рухнуть камнепадом
На буйну голову грозит.
Жить приглянулось Моисею
У человека. Рагуил
Продолжил парня одиссею,
На дочери его женил.
За Моисея дочь Сепфору
Он выдал, удивился сам,
Что появился слишком скоро
Сынок по имени Гирсам.
Такое Моисей дал имя -
Ведь пришлец он в земле чужой.
Всё повторял: живу с чужими,
К своим мне хочется домой.
Извечной мучался виною
Бежать куда-то со всех ног…
(Диагноз явный - паранойя,
Когда бы не был он пророк).
На месте у одной параши
Ему торчать - в грудь острый нож,
И он бежит куда подальше,
Пассионарий, что возьмёшь...
Немалое промчалось время
И царь Египетский почил
Тот самый, что лихое бремя
На всех евреев возложил.
Сыны Израиля стенали
И вопияла их душа,
Вверх руки к небу воздымали
И вниз их рушили по швам.
Сей вопль восшёл от их работы
Туда, где дел особых нет.
Бог проявил о них заботу
И вспомнил прежний свой завет
С Иаковом и Авраамом,
Где вместе с ними Исаак.
(Им род продлить до Валаама
Поможет сталинский Гулаг.)
Согласно этому обету
Бог обещал им, как итог,
Их семя расплодить по свету
Не меньше чем морской песок.
Со всходами всегда проблемы -
То скот потравит, ржа побьёт...
Бог племенной уж правил схемы,
Как Свой народ Он уведёт
Из той Египетской темницы
В край усыпальниц и могил,
О чём не знал, отдав девицу
За Моисея, Рагуил.
Швырять – таков закон у нас.
Совсем непросто человеку
Подобный выполнить приказ.
Но были случаи, топили
Младенцев как котят слепых,
Сердца свои ожесточили,
Что ждать прикажешь от чужих?
За деньги предадут любого.
Ребёнка от властей не скрыть,
И как бы ни было мне больно,
Малютку надо утопить» -
Так размышляла Левитянка.
Когда сынишку родила,
Сквозь слёзы радости смуглянка
Отчаянья скрыть не могла.
Ведь видя, как дитё прекрасно
(Да хоть бы и не ярок плод
Твоей любви, влеченья, страсти),
Отдать его в пучину вод
Для матери – облом полнейший.
Ей проще броситься в огонь
Или нырнуть в пучину к лешим
Самой... Но дитятку не тронь!
Не смея долее скрываться
Трёх месяцев от всех врагов,
Пришлось жене нарисоваться
Близ ненавистных берегов.
Из тростника сплела корзину,
Её обмазала смолой
И битумом. Посередине
Лежит малец, пока живой.
Поставила её на кромку
Водицы жёлтой в тростнике.
Сестрица с песнею негромкой
Гуляет где-то вдалеке,
Сама же глаз с родного брата
Не спустит, в даль путём своим
Уйдёт и повернёт обратно
Узнать, что дальше будет с ним.
Играются в пятнашки девы
И трут мордашки у воды.
Ну, не было в Египте древнем
Биде и прочей ерунды.
Свои круги сестрица водит
Вокруг подкидыша и тут
Дочь Фараонова выходит,
А с ней прислужницы идут.
На реку вышедши помыться,
А может, по нужде иной,
Прислужницам знак удалиться
Она даёт. Побыть одной
Ей вздумалось. Походкой лёгкой
Она спешит, в речной траве
Ей открывается находка,
Что Бога выполнит Завет.
Дочь Фараонова с корзины
Сняла цветной половичок,
А там малец сосёт мизинец,
Розовощёкий грудничок
Прикрыт одним лишь полотенцем.
Умрёт ребёнок, это факт,
Ведь у воды грудных младенцев
Не оставляют просто так.
Дочь сжалилась над ним, сказала:
«То непременно из детей
Еврейских... Кто ж без покрывала
К реке выносит сыновей?»
А здесь еврейская сестрица
Уже к найдёнышу спешит
И Фараоновой девице
О брате тайном говорит:
(Красиво выступать публично
Мать не готовила детей,
Подобно ей косноязычным
Чуть позже будет Моисей.)
«А не сходить ли мне, я рьяно
К тебе кормилицу скорей
Могу позвать из евриянок,
Есть с молоком у них грудей.
Тебе вскормить сего младенца,
Не отрывая от груди,
Она поможет». С добрым сердцем
Та отвечала её: «Сходи».
Дочь Фараона приказала
Ребёнка перепеленать.
Сестра кормилицей призвала
К младенцу собственную мать.
Та согласилась и кормила…
Так мать с дитём смогли прожить.
Дочь Фараонова платила,
А что ей было не платить?
При египтянке худосочной
Весьма здоровый рос малец.
Пацан еврейский вырос очень
И приведён был во дворец.
При матери родной найдёныш
Всеобщей избежал беды,
Был Моисеем наречён он,
Что значит - вынут из воды.
Во всём его оберегала
Дочь Фараонова как мать.
Про тяготы ещё не знал он.
Откуда было парню знать
Про тяжкую семитов долю
И сколько стоит лиха фунт,
Когда он жил на шубе молью
При мамке в платяном шкафу.
В плечах раздался хлопчик гарный,
В крови проснулся вечный зов
И к поселянкам вырвал парня
Из лап дворцов и их скопцов.
Случилось, что он вышел к братьям
Своим, увидел тяжкий труд,
Услышал вопли и проклятья
И сразу понял - наших бьют.
Увидел он, как Египтянин
Еврея бьет, каков подлец.
А ведь один у них батяня,
С евреем тем один отец.
И хоть не знал отца ребёнок,
Средь гувернанток с детства жил,
Но представление с пелёнок
Он позитивное сложил
О тех отцах, чья жизнь сурова
И потому их с мамкой нет.
Отцовский образ Иегова
Заменит парню как объект,
В виденьях станет появляться,
Шептать на ухо всякий бред.
От травматических фрустраций
Ребёнку очевиден вред.
Психоневрозному расстройству
Объект не может поло¬жить
Конец. Невротика геройства
Преобразят евреев жизнь.
К работам подошёл неслышно
Подросток, для иных щенок,
С телеги разом вырвал дышло
И надзирателя сбил с ног,
Потом поляну взглядом смерил
И, убедившись - никого,
Пыл египтянина умерил...
Убил, короче, что с того?
Труп прикопал землёю вешней,
Всё сделал как не в первый раз
И во дворец пошёл сердешный
Подальше от случайных глаз.
Так вышел Моисей из детства
И сразу сделался крутым,
Как будто фильмов насмотрелся
Лайон-продакшин Пикчерс-фильм.
На день другой опять зов крови
Его позвал до поселян,
А там еврей еврея ловит
И мордой окунает в чан,
И это всё в родном кибуце...
Отставив в сторону ярмо,
Два угнетённые дерутся
Промеж собою, вот дерьмо.
Им бы не ближнего хреначить,
А с обжитых податься мест,
У надзирателя сжечь дачу,
Тем бурный выразить протест
На притесненья, униженья,
Творит что Фараона рать.
Им бы готовиться к сраженьям,
А не друг дружке космы драть.
Так Моисей, агент Масада,
К патриотизму их призвал
И, врезав подлецам как надо,
О лучшей доле рассказал,
Но слышит вдруг такие речи:
«Ты что начальник иль судья
Над нами милостью отмечен
Особой? Все мы здесь братья.
Поставил кто тебя нас выше?
А может, ты нас без затей
Как египтянина тем дышлом
Убьёшь и скроешь от властей?»
Тут понял Моисей - нарвался,
Узнали все о деле том.
До жути парень испугался,
Неотчий покидает дом.
Услышал Фараон о деле,
Искал немедленно убить…
А тот сбежал быстрей газели,
И где прикажете ловить?
Остановился в Мадиамской
Земле, три дня ослам пути,
Сел у колодца по-спартантски
Все тяготы перенести.
Священник этого прихода
Имел в дому семь дочерей.
Овец они и в непогоду
Спешили напоить скорей
И в хлев загнать, освободиться
От всех хозяйственных забот,
В свои обновки нарядиться,
Водить с парнями хоровод.
Пришли они черпнуть водицы,
Овец поить и в этот раз.
Но преграждают путь девицам
Вдруг пастухи из низших каст,
Прогнали девушек, короче.
Такое им сходило с рук.
Но здесь восстал темнее ночи
Левита правнук или внук.
Встал Моисей, ещё подросток,
Не стал терпеть манер плохих,
Вломил как надо недоноскам -
Враз приутихли пастухи.
Овец девицы напоили,
За благодарность парню - шиш,
Пришли к папаше Рагуилу,
А он: «Что скоро так пришли?»
Сказали сёстры: «Египтянин
Какой-то нас от пастухов
Там защитил, в Афганистане
Служил, наверно, до того,
Прогнал талибов от водицы,
Где поим мы своих овец»...
На слышанное от девиц тех
Примерно так сказал отец:
«Где ж ваш спаситель и защитник,
Малиновый его берет?
Пришельца, дочки, отыщите
И позовите на обед.
Пусть наедается от пуза
И спать ложится у дверей».
(Какая всё-таки обуза
Семь незамужних дочерей).
Два раза приглашать не надо
Над кем сто пятая висит
Статья и рухнуть камнепадом
На буйну голову грозит.
Жить приглянулось Моисею
У человека. Рагуил
Продолжил парня одиссею,
На дочери его женил.
За Моисея дочь Сепфору
Он выдал, удивился сам,
Что появился слишком скоро
Сынок по имени Гирсам.
Такое Моисей дал имя -
Ведь пришлец он в земле чужой.
Всё повторял: живу с чужими,
К своим мне хочется домой.
Извечной мучался виною
Бежать куда-то со всех ног…
(Диагноз явный - паранойя,
Когда бы не был он пророк).
На месте у одной параши
Ему торчать - в грудь острый нож,
И он бежит куда подальше,
Пассионарий, что возьмёшь...
Немалое промчалось время
И царь Египетский почил
Тот самый, что лихое бремя
На всех евреев возложил.
Сыны Израиля стенали
И вопияла их душа,
Вверх руки к небу воздымали
И вниз их рушили по швам.
Сей вопль восшёл от их работы
Туда, где дел особых нет.
Бог проявил о них заботу
И вспомнил прежний свой завет
С Иаковом и Авраамом,
Где вместе с ними Исаак.
(Им род продлить до Валаама
Поможет сталинский Гулаг.)
Согласно этому обету
Бог обещал им, как итог,
Их семя расплодить по свету
Не меньше чем морской песок.
Со всходами всегда проблемы -
То скот потравит, ржа побьёт...
Бог племенной уж правил схемы,
Как Свой народ Он уведёт
Из той Египетской темницы
В край усыпальниц и могил,
О чём не знал, отдав девицу
За Моисея, Рагуил.
Обсуждения Исход Гл 2 Моисей Рождение Бегство