Похищение

Осенним вечером, когда с небес со свистом
Свалились эти альфацентавристы
Или венерцы, или марсиане -
Я преспокойно мылся в русской бане,
И веником зело себя хлестал.
Вдруг - шорохи в предбаннике... Заходят.
Вдвоём ко мне, а третий стал в проходе.
Я - тазом в них, но таз повис в пространстве.
И вот, как был, в намыленном убранстве,
Уж я у них на корабле… Кругом мигает.
С меня водичка мыльная стекает,
А я стою без всяческих надежд,
С семьёю не успевши попрощаться.
А гуманоиды изволят восхищаться:
- Вы представляете! Здесь ходят без одежд!
- Весьма оригинальная планета!..
- Я мылся в ба…
- Ба-а! Точно, неодетый!
- Ещё дикарь…
- Но мылся у горелки,
И чем-то, вроде нашенской тарелки,
В нас мигом соизволил запустить…
- Ребя-а-та! Просим женщин пропустить!
( Миры иные многого добились:
Все их слова тотчас переводились
В моих мозгах, едрить их колотить)!

Две юных дамы с тонкими носами -
Передо мной: интересуются усами
И чёрт те чем…
- Скорей всего самец…
- Я му…
- Мычит и якает, однако!
Содрали с дерева? Была большая драка?
- Да нет… Хотя пришлось поволноваться:
У очага изволил умываться…
… Базарят. Щупают. Как скот парнокопытный.
И женщины особо любопытны:
В комбинезончиках, ума парад-але,
А сутью - аккурат как на Земле.

Одна из них рукой поворожила,
И глаз на меня сразу положила,
Не в переносном смысле, а в прямом -
На голову…
- А мом, - кричит, - а мом!
Что значило - я понял - « он с мозгами! »
Их Главный нервно заходил кругами:
Ужели сапиенс?.. Придётся отпустить…
- Потом, потом! Сначала - просветить!
И тут же глаз по мне - туда, сюда.
С меня стекает мыльная вода,
А глаз вдруг выдал удивлённый свист,
Наткнувшись на обычный банный лист,
Прилипший уж не весть к какому месту:
- Ого! Ты помнишь, Шеф, планету Весту?
Такой же точно представитель флоры… -
Так глаз вещал, зависнув без опоры
Над засмурыганным берёзовым листом.
И Шеф откликнулся, и указал перстом -
Уж властности их Шефу не прибавить:
- Натуру снять, а копию оставить.
Пиши итог: « Планета сгибшей флоры,
Где сапиенсы абсолютно голы.
Наш экземпляр скорей всего самец,
О чём нам говорит… его строенье.
Но, в общем - безобидное явленье,
И агрессивен только сгоряча.
Цивилизация - халупа да очаг,
Да нечто круглое, что с нашим кораблём
Имеет приблизительное сходство,
А вот используется - этакое скотство! -
Сугубо для бросания в гостей».
Пишите дальше: « Не собрать костей
Седьмому Б, забудь он биополе,
Но обошлось. Наш экземпляр на волю
Был выпущен, в чём расписался здесь…»

И в руку мне вложивши свой же перст,
Он и помог мне накарябать крест
На синей супергербовой бумаге…
И вот уж начисто я был лишён отваги.
И пролетев сквозь чёрную дыру,
На некой площади очнулся поутру…
Очнулся в сильной скорби и печали:
« Чтоб вас так сикось-накось изучали -
Поверхностно, сумбурно, без сомнений!
О, как надменен всё познавший гений!
Как он по-барски снисходителен к иным,
Кто разумом пожиже рядом с ним!..»

Однако стратегическая скорбь
Сменилась вскоре думами земными.
Увы, в столице помнят и доныне
На площадь Великой Перестройки
Мужчину голого… Народ спросонья бойкий,
И кто-то сразу звякнул в КГБ.
Меня - туда, а я - ни мэ, ни бэ.

Про КГБ молва идёт в народе
Не лестная… Меня не били вроде.
А выяснив, что я не террорист,
Ещё одели по последней моде.
В плаще и в шляпе, в их сопровожденье,
В НИИ с табличкой « Полтергейст и наважденье»

Я был доставлен - выложив, как есть,
И там сужденье про мужскую честь,
Про то, как беспардонен энлэошник,
Что пропадём не за помятый трёшник,
Коли не примем самых строгих мер…

Но из врачей никто не оробел.
Расспрашивали тихо, даже нежно,
Потягивая кофе безмятежно…
Была там, помню, лаборантка Таня.
И аспирант - презренное созданье! -
Вьюном вокруг профессора, пострел:
- Ты, вероятно, в бане угорел?
Перекалился?.. С неким дядей Ваней
Стаканчик пропустил один-другой…
А я ему:
- Послушай, дорогой!
Коль очень умный, то иди-ка в баню
В деревне - чтоб к рассвету быть в Москве.
Когда в хлеву голодная свинья,
А до райцентра - только колея.
А сам райцентр от вашенской столицы
Так далеко, что проще удавиться,
Чем до неё доехать за три дня,
Проводников и поезда кляня…
- А чем докажешь? - проблестел очками.
А я тактично:
- Прикажите даме,
Чтоб отвернулась. Покажу места,
Где ксерокопия есть с банного листа


Всё сделали… Я - приспустил немного...
« Отколупнуть!» - сказал профессор строго.

Проколупались восемнадцать дней:
И трут, и жгут, а листик лишь ясней
Становится… Примочки царской водки -
Подобны шлифованью и доводке
Для дубликата банного листа:
Весь виден до прожилок - красота!

Дурашливо не вякал « тили-тили» -
Посовещались - с тем и отпустили.
Заехал, денег занял в КГБ.
Меня предупредили - мол, с отдачей.
Спросили строго про Седьмого Б:
Мол, если что…И я махнул до дома,
Где лес, река, где всё до слёз знакомо.

Зачем пишу? Не в бровь, а в глаз, друзья!
Увы, я не газетная статья,
Чтоб мне поверили, чтобы меня носили
К соседям, где бы дети голосили
Ребяческое « ма-а, не отдавай!»,
И выходить на улицу боялись…
Статье, где НЛО влетел в трамвай
Поверят больше, нежели поэту.
Вы не про то? Я тоже не про это…

Что было с дублем банного листа?
Увы, увы - пропал, и неспроста:
Ах, так ничто не очищает кожу,
Как баня русская!.. За сим и подытожу.
Зачем крошить излишние детали?
Все мылись в бане, многие летали…

Вот только стратегическая скорбь -
Нет-нет - и снова западает в душу:
Ведь где-то думают, что мы не знаем душа,
Ни спутников, ни видеокассет,
Ни СПИДа из газет, оперативно…
Вот отчего становится противно:
Что на одной из приближённых к нам планет
О нас есть данные: « Планета сгибшей флоры,
Где сапиенсы абсолютно голы.
Наш экземпляр…» И далее по тексту -
До «скотства» и до росписи-креста…

Томлюсь. Не нахожу порою места.
Как будто совесть не совсем чиста.