Осиновой полночи нервный надрыв,
В мозгу воспалённой занозой нарыв,
Сквозь сжатые зубы задавленный крик,
Из зеркала бледный седеющий лик,
Холодный озноб и затравленный взгляд
И скользкие твари натужно сопят.
А где-то бушует шальная краса,
Блестит ожерельем жемчужным роса,
Любовной рулады разносится клик,
В воде отражается солнечный блик,
Грибные дожди по листве шелестят
И в кронах небесные птицы кричат…
Корявые плети на грязном снегу,
Закручены нервы в стальную дугу,
Рубаха навылет и руки вразлёт,
Свинцовая тень продолжает полёт,
На смятой подушке полуночный бред,
Терзающий души две тысячи лет.
А в мире подлунном покой и уют,
Небесные кони из радуги пьют,
Цветущей планеты зелёную даль
Венчает серебряных пиков хрусталь,
Янтарное солнце ласкает лазурь,
Стирая следы катаклизмов и бурь.
Тревожит сознание вечный вопрос:
Чем слаще реальности вычурность грёз?
Где вещая правда – в бреду иль во сне?
Та тайна, увы, недоступна и мне.
Реальности бритва кромсает вуаль
Наивной мечты и былого печаль…
В мозгу воспалённой занозой нарыв,
Сквозь сжатые зубы задавленный крик,
Из зеркала бледный седеющий лик,
Холодный озноб и затравленный взгляд
И скользкие твари натужно сопят.
А где-то бушует шальная краса,
Блестит ожерельем жемчужным роса,
Любовной рулады разносится клик,
В воде отражается солнечный блик,
Грибные дожди по листве шелестят
И в кронах небесные птицы кричат…
Корявые плети на грязном снегу,
Закручены нервы в стальную дугу,
Рубаха навылет и руки вразлёт,
Свинцовая тень продолжает полёт,
На смятой подушке полуночный бред,
Терзающий души две тысячи лет.
А в мире подлунном покой и уют,
Небесные кони из радуги пьют,
Цветущей планеты зелёную даль
Венчает серебряных пиков хрусталь,
Янтарное солнце ласкает лазурь,
Стирая следы катаклизмов и бурь.
Тревожит сознание вечный вопрос:
Чем слаще реальности вычурность грёз?
Где вещая правда – в бреду иль во сне?
Та тайна, увы, недоступна и мне.
Реальности бритва кромсает вуаль
Наивной мечты и былого печаль…
Обсуждения Вечный вопрос
С уважением, Алина.