Отцу

Помню лёгкий туман в лугах,
Холод свежей росы на ногах,
Обжигающий дым костра
На потрескавшихся губах.
Помню тихий шелест берёз,
Время первой любви и грёз,
И берёзки свежий надрез,
Порозовевший от слёз.

Я тогда у отца спросил
По каким законам он жил,
Неужели поднять автомат
У поэта хватило сил?
Мне отец посмотрел в глаза,
Помолчав немного, сказал:
Бог у всех, наверно, один,
Но у каждого свой вокзал.

Если в подлости мир погряз
И на лица налипла грязь,
Если трепетный, нежный блюз
Переходит в предсмертный джаз,
Что тебе до красот пирамид,
Если видишь, как дом твой горит,
Когда детский испуганный взгляд
У тебя за спиной стоит.

Видя близких своих в гробах,
Ты в душе подавляешь страх,
Ощущая адреналин
В барабанящих дробь зубах.
Ты уже не поэт, а солдат,
Вместо песен рифмуешь мат,
Как заправский головорез
Передёргиваешь автомат.

Не будь ко мне слишком строг,
Много в жизни разных дорог,
Ни по одной не пройдёшь,
Не запыливши ног.
Останови свой бег, не спеши,
Видишь выпавший снег - напиши,
Слышишь радостный смех - расскажи!
Ведь для этого стоит жить.